— Евгений Александрович, вы — молодой пенсионер…

— Стойте! Дайте еще раз порадоваться этому чудесному словосочетанию: «молодой» и «пенсионер»!

Что касается заявленной темы интервью, то, действительно, наступление пенсионного возраста ставит перед любым человеком вопрос «куда крестьянину податься?!». Увы, реалии нашей постсоветской жизни таковы, что в большинстве случаев новоиспеченный пенсионер мечтает об одном — чтобы не погнали с работы.

Это в уже далекие годы наших отцов-матерей человек мог сразу и бесповоротно уйти на покой. Гарантированные тебе сто тридцать два рубля пенсии (если честно отработал приличный стаж) давали возможность не искать других средств к существованию. Да не к «существованию», а практически к полноценной жизни. Двадцать пять — тридцать рублей на поезд до Анапы, столько же обратно, рубль койко-место в сутки в частном секторе. Море, солнце, пальмы. Обратно — с двумя ведрами абрикосов внукам и канистрой теплого вина. Приехал, тебя ждет очередная пенсия. Боже мой, куда деньги девать?

Я не певец советского строя, у меня на него вот такой зуб, но было и в том что-то человеческое. Теперь многое по-другому. Вот недавно из интереса прикинул свои доходы-расходы за последние месяцы. Покупка газовой плиты, оплата врачей, лекарства, книги, дни рождения и прочие проявления социальной жизни я смог оплатить только за счет приработков. А, допустим, если человеку не позволяет здоровье и он пытается жить исключительно на свою пенсию в девять тысяч рублей? Тогда все: туши свет, сливай воду. Ты не человек, ты вычеркнут из общества. Какие поездки к морю?!! Приглашение на день рождения — катастрофа, тысячу в конверт и — две недели без кефира!

— Начало беседы, прямо скажем, не оригинальное…

— Дойдем и до оригинального и светлого. Дайте еще один «пинок» сделать. Сидят в телевизоре молодые и умные и толкуют о том, сохранять или нет пенсию работающим пенсионерам. Тысяча красивых убедительных доводов, что не надо сохранять. Это же лицемерие. Если бы человек мог прожить на одну пенсию, тогда можно было бы об этом говорить. Но это невозможно, и потому наши молодые пенсионеры остаются у станков и навоза.

Ах, ты еще можешь кое-как работать? Фиг тебе, а не пенсия. Фактически же пенсионная пришлепка к зарплате в нашей стране не что иное, как повышающий коэффициент человеку за то, что не помер и трудится. И дальше будет трудиться, куда денется. Пенсия у нас — просто надбавка за стаж работы. Есть северные надбавки, есть надбавки за риск и прочие. А это надбавка за стаж. По-моему, это честно, справедливо и логично. Ее просто по недоразумению называют пенсией. Но те, наверху, говоруны, на словах озабочены только одним: сохранить деньги государства. Вот как красиво упаковывают.

Я тоже государственник, я тоже хочу беречь государству лишнюю копеечку. Но они-то нашли, на чем сохранять — на обездоленных. А я бы хотел на сокращении воровства из бюджета и Пенсионного фонда. Был в Сысерти, гулял, показывают немаленький дом-замок. Чья такая красота? Дубинкина, бывшего председателя Пенсионного фонда Свердловской области. Не злорадствую: сидит, бедолага, а на Руси сидельцев принято жалеть. Но ведь одного поймали, а скольких — нет?

Лицемерными мне кажутся и разговоры о необходимости повышения порога пенсионного возраста. На самом деле правящая элита прекрасно понимает, что повышать и нельзя, это вызовет лишнее возбуждение в обществе, да и не нужно. Они пошли другим, более хитрым путем: сделаем пенсию очень маленькой, и народ волей-неволей останется на своих рабочих местах, и люди будут трудиться и до шестидесяти пяти и до семидесяти лет. Что и происходит. Так зачем будировать народ? Ну, прибавишь ты законом три года к возрасту пенсии, это сколько шуму и недовольства будет! А при нынешнем уровне пенсий люди не до шестидесяти трех лет работают, а гораздо дольше. И по собственному почину. А правительство остается белым и пушистым.

В этой связи я расскажу историю моего друга Сергея Гржебинского, этим летом ушедшего от нас. Талантливейший журналист и литератор был вынужден буквально до последнего дня работать охранником. До своих шестидесяти шести лет он так и не ощутил вкуса свободы. Десятого мая Сергей пришел с дежурства, рухнул в коридоре, а в больнице поставили диагноз: онкология. Неоперабельная, к сожалению…

— Смерть Сергея Гржебинского потрясла людей, знавших его…

— Мне бы хотелось, не уходя от темы разговора, сказать о Сергее Александровиче несколько поподробнее. Тем более, я обещал двигаться в своих рассуждениях против привычного «начал за здравие, кончил за упокой». Сергей Гржебинский был светлой личностью и человеком удивительным. И нам, его друзьям, чем больше проходит времени, тем больше его не хватает. Не стану рассказывать здесь об извилистом жизненном пути, напомню только, что читатели старшего поколения нашего города помнят его по прекрасным очеркам, написанным им про простых верхнепышминцев. А до этого были очерки и статьи про колымчан и гыданцев (Гыда — поселок возле Таймыра), где он работал то простым плотником, то воспитателем в северном интернате, то корреспондентом. А то и вообще бомжевал. Но бомж бомжу рознь. Сергей был из когорты «бомжей» вроде Горького или Гиляровского, жадный до жизни и временами наивный как ребенок. Трудная судьба не озлобила его и не замутила душу.

Мало того, он еще и считал, что ему никто ничего не должен, а вот он должен помочь всем нуждающимся. По какой-то детской доверчивости в его воображаемый список нуждающихся попадал даже я. Приходя в гости, он всегда тащил с собой то полбатона колбасы, то упаковку пельменей. Окончательно добил он меня прошлой зимой, вручив мне тысячу рублей со словами: «Старик, мне кажется, ты плохо питаешься!». Представьте потрясающую сцену: худой (он уже был болен, но не знал об этом) говорит такое стокилограммовому здоровяку! И напрасно я с цифрами в руках доказывал, что мои доходы выше его доходов.

Единственной отдушиной, через которую он дышал тем самым воздухом личной свободы, было литературное творчество. Он писал стихотворную сказку про гумозавров, то есть разумных динозавров. Он писал ее десять лет, уносясь в фантазиях в далекие края и времена, в будущее и прошлое. И он ее написал! Он победил, вне зависимости от того, будет эта сказка опубликована (надеюсь, будет) или нет.

— Какие горизонты могли бы открыться сегодняшним пенсионерам?

— Большинство людей, смутно в душе ощущая это, не успевают реализовать себя, подойдя к пенсионному порогу. Заботы о налаживании жизни, устройстве семейного гнезда съедают всю энергию и время. Тут ничего не поделаешь, так устроено мироздание. Скажу даже, мудро устроено, правильно. Но вот дальше начинается глупость. Человек откладывал «на потом» осуществление мечты: «Вот выйду на пенсию и начну путешествовать, как европейские старики, съезжу к родне на Дальний Восток, поклонюсь могилкам предков в Урюпинске». Ага, щщщас… Как говаривал Высоцкий: «Где деньги, Зин?!!».

Я не говорю о тех, кто планировал целиком отдаться творчеству. Гржебинский хотел что-то написать, я — нарисовать. Как это было бы разумно: еще достаточно молодой (шестьдесят лет — далеко не старость) Сергей Александрович получает достаточную для нормального проживания пенсию, ездит по городам и весям, набираясь новых впечатлений, и, усевшись на белую скамейку в пушкинском Михайловском, вдохновенно пишет очередную главу своей великой (а пусть даже не великой, но боговдохновенной) сказки!

Государство как бы говорит молодому пенсионеру — мол, да, я выжимало из тебя соки, я заставляло тебя то искать необходимую мне нефть, то в чаду мартенов ковать оборону страны. А вот теперь я позабочусь о тебе, тем более что недолго осталось: пиши, твори, изобретай. И это обоюдовыгодно. Но ничего подобного не происходит. Ладно, творцов немного, им на роду написано быть голодными, у них от этого в ряде случаев мозги лучше работают. Таланты крепчают в борьбе. Но как быть с остальными?

— Что бы вы посоветовали правительству?

— Ребята, если ваша высшая цель не достижение справедливости, то вы все делаете правильно. Пенсии увеличивать не надо. Во-первых, будут работать на производстве дольше. Во-вторых, на своих шести сотках охотнее ковыряться. Страшно представить, что будет, если незаметные герои огородов бросят это дело. В Советском Союзе до сорока процентов овощей выращивалось именно садистами-огородниками. Иначе бы он гораздо раньше рухнул. Думаю, и сегодня голод не наступает только по той причине, что великая армия пенсионеров кормит себя и страну картошкой-морковкой. Им в ножки кланяться надо.

В последние годы среди тех, кто не имеет садовых участков, появилась мода разбивать цветники под окнами своих многоэтажек. Я дворник, мне это хорошо видно. Вон на улице Уральских рабочих возле тридцать восьмого дома сначала одна семья, пенсионеры, цветник устроила. Прекрасный цветник, с любовью и огромной заботой сделан. А потом и жители других подъездов подключились. Милые, чудесные люди, спасибо им всем. ЖКХ такого никогда не осилят, им собранные деньги хозяевам в Москву отсылать надо в виде дивидендов. На цветники денег не остается.

— А что посоветуете пенсионерам?

— Братцы, спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Живите долго и активно назло верхам. Ходите петь в хор, подключайтесь к интернету, путешествуйте. И перестаньте работать только для того, чтобы помочь «материально» своему переросшему поколению наследников. Эта псевдозабота воспитывает в молодых лишь эгоизм, инфантилизм и потребительские настроения. Помогите постирать пеленки для внуков, покормите внучат с ложечки, а на заработанные у станка деньги съездите в санаторий, куда вам давно хотелось, — ан нет, вы все деньги отдали, чтобы сынок (дочка) поменял(а) «Мазду» на «Вольво».

— И все-таки санаторий — это очень дорого.

— Подсказываю легкий, простой и малозатратный отдых: попросите у соседа-рыбака резиновую лодку на неделю, купите билет на электричку до станции «Коуровка» и небольшой запас продуктов. Полторы тысячи за глаза хватит на все. Оттолкнитесь от берега веслом и — прощай, правительство, паспорта, налоговые агенты, атомобильный смог, алкаши и чиновники на «мерседесах». Здравствуй, свобода!

В уходящем году у Евгения Кузнецова вышла в свет небольшая книга юмористических и сатирических рассказов «Исторические байки».