Промышленность Урала в XVII, XVIII и даже XIX веках во многом зависела от лесных и водных ресурсов края. Из деревьев выжигали древесный уголь, на котором работали медеплавильные, железоделательные и иные заводы, кузницы. Напорные воды запруженных рек вращали водяные колеса, приводившие в действие заводские механизмы, подъемные устройства шахт, камнерезные станки и т.д.

Для того чтобы тот или иной завод мог эффективно работать на протяжении многих лет, ему выделялись лесные массивы, которых при правильном использовании хватило бы заводу как минимум на сто лет. Такие лесные массивы, закрепленные за заводом, назывались лесной дачей. В них жители окрестных деревень, так называемые приписные к заводу люди, не только выжигали древесный уголь, но и заготавливали для завода строительные материалы, дрова, собирали для жителей заводских поселков грибы, ягоды, в озерах и реках ловили рыбу для себя и на продажу.

Леса, кроме всего прочего, защищали реки и водоемы от усыхания, обмеления. Что также было немаловажно для стабильной работы предприятий, успешной отправки готовой продукции по руслам рек.

Вот почему незаконная рубка леса пресекалась без промедления, а виновные в этом строго наказывались. Так, видя, как бестолково вырубаются леса на Урале, горный начальник Василий Никитич Татищев уже в первый свой приезд на Урал в 1721 году записывает в своем дневнике: «Усмотрено, что во всех этих местах… леса на дрова без надлежащей бережи рубятся… Дело дойдет до того, что лесов ни в пятьдесят лет дождаться надежды нет». (Игорь Шакинко: «Василий Татищев». Средне-Уральское книжное издательство, 1986). В этом же году Татищев с беспокойством доносит Берг-коллегии: «Меня ничто так не страшит, как непорядочные поступки с лесом и великое небрежение…». Татищев как мог боролся с незаконными вырубками леса. Пользуясь своей властью горного начальника, он написал грозный указ, запрещающий под страхом смертной казни вырубать леса в окрестностях Екатеринбурга.

Еще больший урон лесам, чем незаконные их вырубки, наносили лесные пожары. Они возникали, как правило, по вине людей, неосторожно обращавшихся с огнем. При выжигании сухой травы огонь, раздуваемый ветром, мог легко перекинуться на лесные массивы, и тогда справиться с огнем было невероятно трудно. Иногда, сжигая сухие ветки от срубленных деревьев, костровые, допустив некоторые оплошности в управлении огнем, теряли над не в меру разгоревшимся костровищем контроль, огонь перекидывался на близстоящие деревья, и начинался лесной пожар.

В связи с частыми лесными пожарами в окрестностях Екатеринбурга 13 июня 1756 годав Екатеринбургской судных и земских дел конторе вышел «Указ о запрещении под страхом смертной казни разводить в лесах и степях огонь и объявлении («публикации») об этом жителям всех подчиненных Канцелярии населенных пунктов, в том числе деревень Пышминской и Мостовской». ГАСО. Ф.34. Оп.1. Д.130. Л.122.

Свидетелями результатов лесных пожаров в нашей местности в середине XVIII века стали геодезии поручик Павлуцкий с копиистом Столовым да четыре конюха, ездившие для тушения пожаров. По дороге Верхотурской, за деревней Мостовской, по правую сторону от дороги они отметили, что лес выгорел версты на две вокруг. Они же наблюдали дым и на левой стороне дороги. Там был незатушенный огонь, который в любой момент мог перерасти в лесной пожар.

Проехав еще от деревни Мостовской верст восемь, свидетели лесных пожаров в этом районе на правой стороне Верхотурской дороги наблюдали выгоревший лес верст на пятнадцать. Похоже, что лес по левую сторону от Верхотурской дороги спасала та самая дорога, не дававшая распространяться огню по другую ее сторону. Возможно, что в отличие от владельцев Монетной дачи, в ведении которых находились леса по правую сторону от Верхотурской дороги, если ехать в Невьянск, Правление Верх-Исетскими горными заводами, чьи владения находились по левую сторону от Верхотурской дороги, больше заботилось о своих лесах и принимало действенные меры безопасности, что позволяло избегать таких опустошающих лесных пожаров, которые случались по правую сторону дороги.

В Указах местных властей о сбережении лесов от пожаров неоднократно указывается, что тем, кто умышленно подожжет лес или траву в степи, грозит смертная казнь. А чтобы никто не сомневался в том, что за поджоги лесов и степей наказание будет очень жестоким, было решено объявить об этом на заводе цесаревны Анны (в будущем – Верх-Исетский завод), в Уктусском селе, в Горном Щите, в Арамильской и Белоярской слободах, в Мостовском и других ближних деревнях и местах.

На подчиненные здешней Канцелярии команды в случае невыполнения Указов накладывались крупные штрафы.

Проезжая по Верхотурскому тракту сегодня, мы невольно любуемся стройными соснами и белоствольными березами, стоящими вдоль тракта, и редко кто вспомнит, каких нелегких трудов стоило сохранить, отстоять от незаконных вырубок и пожаров наши леса, которые сегодня верно служат, спасая от ураганных ветров и всепожирающих засух.