«За Исетью, где ветер свистел… На девятой версте…» – эти слова из стихотворения Владимира Маяковского «Император», написанного в 1928 году, помогли раскрыть тайну сокрытия тел Августейшего семейства и его приближенных уже в наши дни.

Следователь Николай Алексеевич Соколов, получивший задание установить истину о чудовищной расправе над членами царской семьи и их приближенными, в силу сложившихся обстоятельств не смог довести порученное дело до конца.

В частности, работы по осмотру местности проводились им с конца мая по середину июня уже 1919 года, что сильно усложняло следствие. Помимо того, буквально по стопам Н. А. Соколова шла Красная Армия. На рабочей карте белого следователя указан некий Поросенков Лог, но работы в нем не проводились. К тому же до Н. А. Соколова судебное расследование велось недостаточно энергично и без особого старания.

Итак, следствие вели…

30 июля 1918 года следователю по важнейшим делам Екатеринбургского окружного суда А. П. Наметкину предписывалось «…приступить к производству по делу об убийстве бывшего Государя императора Николая II».

Наметкин выехал на место происшествия, произвел осмотр шахты заброшенного рудника вблизи Коптяков, допросил жителей деревни. Он выяснил ряд вопросов, связанных с оцеплением рудника красноармейцами, а также узнал о появлении здесь некого грузового автомобиля. 31 июля А. П. Наметкиным была составлена опись вещественных доказательств, в которой упоминались найденные обгоревшие остатки женской одежды и Мальтийский крест из платины с изумрудами. Бывший камердинер императора Николая П. Т. Чемодуров и бывший медик семейства В. Н. Деревенко подтвердили принадлежность находок высоким особам.

Однако уже 7 августа 1918 года Екатеринбургский окружной суд постановил освободить г-на Наметкина от дальнейшей работы и возложить ее на члена суда И. А. Сергеева. Причиной тому стали особенности времени и поведение самого А. П. Наметкина. Когда военная власть выдвинула следователю требование начать немедленно расследование, тот, опираясь на букву закона, заявил, что не может начать следствие, пока не получит предложение от прокурора суда, отсутствовавшего на момент освобождения Екатеринбурга. Такое поведение вызвало недовольство общества. Следователя обвиняли в трусости перед большевиками, грозившими в ту пору Екатеринбургу.

Суд, по предложению прокурора, передал дело следователю И. А. Сергееву. Это был компромисс, противоречащий закону.

И. А. Сергеев, ознакомившийся с материалами, заключил, что есть все основания признать преступление установленным, а также указал на необходимость принятия мер к обнаружению тел убитых и дальнейшему выяснению обстоятельств и участников убийства. На этом процесс был остановлен.

Почему? Что было дальше?

Впоследствии в своих воспоминаниях главнокомандующий Западным фронтом генерал М. К. Дитерихс отметил, что следствие велось недостаточно энергично, а самого А. П. Наметкина характеризуют леность и апатичность. Далее генерал Дитерихс указал на то, что и у И. А. Сергеева отсутствовал талант следователя, так как последнему было присуще абсолютное непонимание следственного профессионализма.

В результате бумаги по ведению дела, полученные генералом Дитерихсом в Екатеринбурге, переданы Н. А. Соколову. Решено было построить следствие на началах устава уголовного судопроизводства и привлекать к ведению дела достаточное количество судебных следователей, так как одному человеку этого сделать было физически невозможно. Однако на то время Сибирь не знала института судебных следователей. Главнокомандующий Белой армии адмирал А. В. Колчак решил сохранить обычный порядок расследования и возложить его на Н. А. Соколова.

Николай Алексеевич Соколов не завершил свой титанический труд в связи со смертью. Решена была только часть поставленной задачи: установлен факт гибели высочайших особ и их приближенных, исследовано место расстрела (дом инженера Ипатьева) и место первоначального захоронения (заброшенный рудник Ганина Яма). Раскопки, проведенные через год после гибели императора Николая II, принесли некоторые новые сведения. Найдены бриллиант, осколки изумрудов и жемчуга, а также обгорелые части дамских туалетов. Но эти земляные работы и опросы жителей не дали ожидаемого результата: не обнаружены останки тел, нет участников уничтожения и захоронения.

Многие вопросы остались в силу обстоятельств без ответа, над ними еще предстоит поработать, много спорных моментов, требующих доказательств и дополнительных расследований.

Старая Коптяковская дорога

О ней уже упоминалось несколько раз, она связывала деревенскую глушь с предместьем Екатеринбурга и привлекала к себе внимание в связи с упоминаемыми событиями. Местные жители назвали ее Коптяковской.

Бывал на ней и Н. А. Соколов во время осмотра местности. Он писал: «Примерно в полуверсте от железнодорожного переезда расположено пониженное место, жители называли его Лог. Самый Лог представлял собой сенокосное болото, покрытое местами кочками с водой. Дойдя до этого Лога, дорога сворачивала в сторону и, обходя болото, идет опушкой леса. В расстоянии 414 шагов от переезда на полотне дороги набросан мостик».

Этот мостик и сыграл свою роль в раскрытии тайны: на нем застряла машина, на которой спешно вывозили трупы Августейшего семейства с рудника. Работе по их ликвидации помешала случайная встреча революционера, рабочего ВИЗа П. Ермакова (одного из цареубийц – на фото стоит перед тем самым мостиком) со знакомым коптяковским крестьянином. Эта встреча была охарактеризована как нежелательная. Комендант Дома особого назначения Я. Юровский принял решение – искать новое место захоронения. И погребение состоялось на Старой Коптяковской дороге.

Белогвардейское следствие здесь работ не проводило. Н. А. Соколов же указывал на длительную стоянку автомобиля на этом месте, что в военное время могло быть объяснимо только проведением каких-либо работ. Данное положение никем учтено не было.

Приезд Владимира Маяковского

Зимой 1928 года председатель исполкома города Свердловска А. Парамонов привозил сюда поэта Владимира Маяковского, который совершал плановую поездку по стране. После посещения Старой Коптяковской дороги и от впечатления, произведенного поездкой, поэт написал стихотворение «Император»:

Здесь кедр

Топором перетроган.

Зарубки

Под корень коры,

У корня

Под кедром

Дорога,

А в ней

Император зарыт.

Никакого кедра при Старой Коптяковской дороге не найти, поэтический же прием автора оказался подсказкой к разгадке тайны. Разгадывать тайну не спешили, она ждала своего часа. Пока же прочно установившейся Советской власти не было нужды проводить поиски останков царского семейства. Данное место не афишировалось, сюда привозили высоких гостей, на нем фотографировались и сами цареубийцы.

Не повезло с названием, но…

В названии местности Поросенков Лог усматривается нечто оскорбительное. Однако так уж вышло, что именно здесь были обнаружены тела невинных жертв, закончивших свой земной путь в столь непримечательном месте.

Однако топонимическое название еще не говорит о присутствии здесь этих животных. Свиней здесь никогда не было, просто это самое низкое место в окрестностях, в котором после дождей постоянно скапливается вода. Место это использовалось для перевозки грузов и подводы в нем часто застревали. Люди, помогая лошадям выбраться из грязи, сами ею измазывались, как свиньи.

Должно было пройти много лет, прежде чем известный советский, российский ученый, доктор геолого-минералогических наук Александр Николаевич Авдонин воспринял слова из стихотворения В. Маяковского «Император» о дороге, под которой император зарыт, как подсказку к предстоящему поиску.

Он родился и жил в районе станции Шарташ в Свердловске, с детских лет слышал рассказы о гибели царской семьи. В школе увлекался краеведением, далее были занятия во Дворце пионеров (как раз на Вознесенской горке напротив дома инженера Ипатьева) в обществе юных географов. Отдельные занятия проводил там сам профессор горного института Модест Клер. Он посеял в душу подростка сомнение в том, что народ ничего не знает об убийстве царя.

В выборе профессии А. Н. Авдонин не сомневался – он непременно станет геологом, ученым с известным именем. В 60-е годы прошлого века судьба свела его с сотрудником издательства «Уральский рабочий» Геннадием Лисиным, который встречался с Маяковским в 1928 году. В 15-летнем возрасте Г. Лисин состоял в отряде бойскаутов и помогал белому следствию искать останки членов царской семьи. Приходилось прочесывать лес от станции Шувакиш до Ганиной Ямы. Он-то и показал А. Н. Авдонину ту местность.

Обнаружить место захоронения в 1978 году было непросто, определить, где был мостик, все же удалось неутомимым исследователям благодаря профессиональным знаниям. Искали тайно и добровольно. Во всем помогали А. Авдонину Геннадий Васильев и Михаил Кочуров.

В результате в 1979 году Авдонин, рискуя получить тюремный срок, обнародовал место захоронения царя Николая II, но наказания не последовало. Труд не оказался напрасным. На месте поисков создан скромный мемориал Дома Романовых. По признанию Правительства Свердловской области Старая Коптяковская дорога стала объектом культурного наследия и местом обнаружения останков членов царской семьи.

Александра КИЛИНА, фото – ura.ru