«Вот и вы не хотите нам помочь» – в отчаянии заявила женщина, когда я предложил ей встретиться на участке недостроенного тротуара между школой № 25 и школой олимпийского резерва.

Недовольство мною было продемонстрировано после звонка этой женщины. Она позвонила, рассказала о том, что еще в прошлом году в Верхней Пышме вдоль улицы Петрова на нескольких участках был приостановлен ремонт тротуара. В итоге не связанные между собой тротуарные плитки стали вываливаться и некоторые несознательные граждане даже совершили попытки хищения плитки для личных целей.

Женщина сказала, что они (она говорила от группы лиц) уже обращались в какие-то инстанции, но везде получили отказ. На предложение встретиться и получить от людей дополнительную информацию моя собеседница в страхе сообщила, что никто из ее соратников не будет встречаться с нашим корреспондентом и что подобный ход событий даже не может иметь права на существование. После мне были брошены слова о том, что наша газета такая же, как и все остальные. Что мы отказались помочь людям. На этом наш диалог завершился. Женщина бросила трубку.

На указанное место мы все же съездили, но искать кого-то для объяснений не стали. Возле школы олимпийского резерва нам открылась именно та картина, о которой рассказала женщина. Единственное, в чем мы вынуждены усомниться, так это в том, что работы по обустройству тротуара были прекращены именно в прошлом году, а не в этом. Не поверить звонившей нам женщине у нас оснований нет, как нет и уверенности в правдивости ее слов. Обычно, когда человек хочет о чем-то рассказать корреспондентам газеты, он встречается с нами. Здесь же звонок был практически анонимным.

Во всей этой истории удивляет даже не сам факт попытки скрыть свое лицо от журналистов. Удивляет испуг женщины, последовавший за предложением встретиться. Причем подобные попытки поделиться информацией и уклониться от встречи происходят довольно часто. Создается впечатление, что мы живем не в свободном городе, а в каком-то гетто, где любая попытка выразить свое возмущение обязательно отзывается большими неприятностями.

Такая позиция может быть на руку только администрации и депутатам. Их вполне устраивает молчаливое согласие граждан. Вот только устраивает ли это самих жителей? Если мне кто-то начнет внушать, что я стройный, то я ему никогда не поверю, т.к. ежедневно вижу свою корпулентную фигуру, отображенную в зеркале. Почему же здесь мы все видим отражение различных безобразий в зеркале, но боимся о них говорить открыто. Мы пытаемся спрятаться на зеркало с обратной стороны, где вывешена глянцевая картинка с изображением совсем другого города с десятками скверов, парков, фонтанов. С чистыми красивыми улицами и повсеместной красочной иллюминацией.

Все это замечательно. Вот только живем мы в совсем другом городе. В том городе, где всего этого нет. В городе с единственной площадью и с единственным сквером. Весь остальной город как бы перестает существовать. В том остальном городе по дорогам опасно ездить, а по тротуарам (если они вообще есть) нельзя передвигаться без опаски сломать ногу или, в лучшем случае, испортить обувь. В том остальном городе нет детских и спортивных площадок. В том городе не строятся новые школы и детские сады. В том городе не ремонтируются дома, не высаживаются цветы и деревья.

Самое неприятное, что в том другом городе живет большинство из нас. И каждый все видит и все понимает, но сказать публично не решается. Если пофантазировать и предположить, что кто-то из влиятельных людей, допустим губернатор, собрал жителей и сказал им: «ну давайте, режьте правду матку», - то и тогда многие бы испугались говорить правду.

На мой взгляд, мы вплотную приблизились к точке невозврата. Мы вновь наступаем на те же грабли показухи и молчания, которые уже однажды привели нас к краху. Наше молчаливое «одобрямс» ударяет в первую очередь по нам самим. Врать другому нехорошо, врать себе во сто крат страшнее.

Прошу прощения, если я сейчас обидел ту женщину, с рассказа о звонке которой начал свое повествование. Я не собирался вешать на нее всех собак. Просто у меня есть уверенность, что если мы будем чаще действовать исподтишка, то добиться заметных улучшений у нас просто не получится. Отсюда два выхода: либо продолжать делать вид, что у нас все замечательно, либо не бояться говорить правду в глаза тем людям, которые обязаны качественно управлять городским округом, а не только территорией, приближенной к УГМК. Первый путь в никуда. Второй может возыметь действие, но только при условии, что говорить будет не один человек, а хотя бы десятки.

В завершение хочу сказать нашим читателям, что встреча с корреспондентом не обязательно может быть основанием для публикации вашей фамилии. В соответствии с законом о СМИ журналист не имеет права раскрывать свой источник информации без согласия самого источника. В противном случае журналист нарушает закон. И в некоторых случаях такая практика умолчания бывает вполне оправданной, но чаще отсутствие фамилии обратившегося в газету человека снижает уровень доверия читателя к публикации. Если хотите добиться большего результата, то не пытайтесь скрываться за маской неизвестного. Если же ситуация требует осторожности, то наши журналисты сами не раскроют ваших данных. Выбор за вами.