21 декабря. На улице пасмурно, но достаточно тепло для зимнего времени. Зарядку делаю с распахнутой балконной дверью. После холодного душа завтрак с тройным подходом к столу за кофе, чтобы не уснуть по дороге. И вот рюкзак за плечами, и я отправляюсь в сторону симферопольского автовокзала.
Захожу в камеру хранения, поднимаю свою ношу на верхнюю полку и заявляю, что зайду за багажом только через пару дней. Расплачиваюсь с хозяйкой, мило беседующей с мужчиной приблизительно одного возраста со мной. Традиционно задаю вопрос о том, не жалеют ли эти люди о том, что оказались в составе России.
Получаю выговор за некорректную формулировку вопроса. Мужчина возмущен словом «оказались»:
– Мы этого момента 25 лет ждали, приняли самое активное участие в референдуме. Все наши друзья и родственники голосовали за возвращение в Россию, а Вы заявляете, что мы – оказались, как будто бы нас сюда силой загнали.
После получения такой порции критики я решаю придержать свой язык и просто послушать, что дальше скажет мне мужчина. Мы выходим на улицу для продолжения беседы. При этом я предупреждаю собеседника, что у меня через 10 минут отходит автобус.
– Мы получили гарантии того, что у нас не произойдут события, которые сейчас происходят в Донбассе. Если бы не Россия, то здесь было бы гораздо страшнее, чем там. Там идет война одной части Украины с другой, а здесь бы еще местные экстремисты против народа начали действовать. Точно так же, как было во время Отечественной войны. Спасибо Путину, что уберег нас от этого кошмара.
Нам, конечно, непросто. Растет «коммуналка», растут цены. Но мы все равно живем лучше, чем сейчас люди на Украине. У них все с каждым днем только ухудшается по сравнению с тем, что было, а нам создали запас прочности за счет повышения пенсий. У меня она в два с половиной раза стала выше.
На этом мы прощаемся. Я вхожу в автобус минута в минуту к его отправлению. Теперь меня ждет встреча с Севастополем – городом, который я, даже не успев хорошо изучить, полюбил однозначно. Главной виновницей этому является Валентина Лесунова – писатель, ученый, умный и интеллигентный собеседник, влюбленная в свой город по-особенному. Она смотрит на Севастополь, как на город, где прожила много лет, но одновременно ей удается оставаться зрителем со стороны. Валентина может сравнивать жизнь в Севастополе с жизнью в Екатеринбурге, где она, кроме научной работы, участвовала во многих политических процессах перестроечного и постперестроечного периода.
По приезду устраиваюсь в гостиницу, созваниваюсь с Валентиной, назначаю ей «свидание». Автобусная остановка, встреча, обсуждение маршрута и через несколько минут мы направляемся в парк Победы. Валентина показывает мне дома, строительство которых было начато или завершено на территории парка.
– Чем была вызвана эта застройка? Не было свободных площадей?
– Дело не в этом. В Украине власти не было. Тут бывший министр обороны Лебедев (владевший в Севастополе строительной компанией «Парангон» – прим. авт.), что хотел, то и творил. Общественность возмущалась, а толку от этого не было. Меняйло (губернатор Севастополя – прим. авт.) обещал навести порядок, нашел инвестора – шведа, но санкции помешали осуществлению его планов.
– Какие события случились в Вашей жизни со времени нашей встречи в мае?
– Я принимала активное участие в выборах. Была наблюдателем от представителя партии «Единая Россия» Екатерины Борисовны Алтабаевой. Принимала участие в переписи населения. Непосредственно до выборов меня не допустили, оказалось, что у меня в паспорте не было штампа о регистрации по месту жительства. Я только вчера получила свой паспорт с регистрацией с 1998 года.
У меня были проблемы с поликлиникой, но я считаю, что у других людей проблемы есть и посерьезней.
– Итак, Вы были наблюдателем. Что же Вы там наблюдали?
– Были нарушения, но я человек опытный. Я участвовала в выборах Ройзмана в Екатеринбурге и там прошла хорошую школу. Ездила туда по приглашению знакомых.
Я увидела, что к одному из членов избирательной комиссии, которая обслуживала граждан, фамилии которых начинались на не самую популярную букву, вдруг выстроилась очередь. Мне пришлось вмешаться. Нарушения подтвердились, но председатель замяла этот инцидент.
В нашей комиссии было всего 2 представителя от «Единой России» из 14 членов, и я, как наблюдатель. Все остальные люди были от других партий.
– Вот бы нам такие комиссии. Я только могу мечтать об этом.
– Ходила, слушала людей. Смотрела, чтобы не раздавали людям водку. Опасались, что ЛДПР может напоить людей.
Люди говорили: «Мы голосуем за того, кто не предал нас, не испугался». Среди кандидатов были наши бывшие депутаты. В результате у нас самая порядочная власть.
– То есть Ваша оценка …
– Никто не прошел, как ни старались комиссии. Только прошла «Единая Россия»! Честные были выборы. Впервые у власти интеллигенция. Настоящая интеллигенция. Люди, которые не будут лгать и воровать. Потому что они с чувством собственного достоинства, и мне это бальзам на душу.
– Какая необычная оценка. У нас об этой партии говорят обратное. Я не встречал ни одного человека, который бы хвалил эту партию. Отдельных ее представителей – бывает. Но обычно они только сами себя хвалят. Я искренне рад за вас.
– Раньше, в Екатеринбурге я была на стороне коммунистов. Там штаб на улице Красных командиров возглавлял Михаил Паздников. Он режиссер, киноактер. Очень талантливый человек. Касимов. Коммунист. Бессребреник.
– То есть люди, близкие Вам по духу?
– Не вывеска важна, а люди.
– Вы понимаете, они идут-то людьми, но через год, через два они становятся какими-то …
– Единороссами (смеется).
– Да. Единороссами, а не людьми. Там уже появляются партийная дисциплина, интересы другого порядка. Я ни в коем случае не хочу Вас разочаровать. Наоборот, готов порадоваться вместе с Вами.
– Вы знаете, Чалому (председатель законодательного собрания Севастополя, руководитель Агентства стратегического развития Севастополя – прим. авт.) мы все доверяем.
– Насколько я знаю, ему было непросто выиграть выборы.
– Когда я приехала в штаб и сказала, что мы победили, меня все искренне поздравляли. Выказывали понимание того, как сложно было выступать в роли наблюдателя. Было непросто. Я провела в общей сложности на участке 27 часов.
– Я же не говорю, как бы отреагировал на подобный результат у себя. Я действительно рад за Вас. Мне только интересно, а по каким критериям Вы оцениваете уровень порядочности?
– Я Вас понимаю. Сама люблю иногда выступать в роли провокатора. Я занималась наукой и знаю, что человек состоявшийся, не тот, который имеет много денег, земли, а тот, кто сделал что-то в своей жизни. Например, ученые. Вот Алтабаева – доктор наук. Выпустила несколько книг. Историю Севастополя. Дети по ее книгам учатся в школах. Чалый – профессор, доктор наук. Это полностью состоявшиеся люди. Они не будут доказывать свое преимущество тем, что начнут себе хапать. Но это в том числе их слабое место.
– Не кажется ли Вам, что Вы вернулись к 90-м годам российской истории, когда интеллигенция приходила к власти. Где сейчас эти люди? Где порядочность и прочие качества людей во власти?
– Я знала семью Галины Старовойтовой. Ее муж мне помогал в аспирантуре. Она сама наукой занималась. Я читала ее статьи по Кавказу. И ее просто расстреляли в подъезде. В этом, конечно же, есть слабое место.
Большинство людей живут эмоциональной жизнью. Много верующих. Многие подвержены суеверию. Им трудно объяснить, что такое Заксобрание. Им трудно предложить, чтобы они шли и разбирались, почему такие дикие очереди за получением паспорта и в других местах. Надо признать, что исполнительная власть работает безобразно.
– То есть исполнительная власть работает плохо, а законодательная хорошо?
– Для наведения порядка сначала нужно принять законы, на основании которых можно будет заявлять о своих претензиях к власти.
Я могу привести свой пример. Мне только с шестого раза удалось сдать свой паспорт. Я не понимаю, для чего там уменьшили чуть ли не в два раза помещение, ведь окон для приема документов больше не стало.
– Не думаю, что это сделано умышленно. Не подозреваете же вы этих людей в таких действиях.
– Подозреваю, потому что этих людей будут увольнять. Они не будут там работать. Вот паспортистка берет у меня документы, изымает вид на жительство. Я ей говорю, что остаюсь вообще без документов. Женщина в ответ сообщает, что, как только документ будет готов, она мне отзвонит. Вчера пришла узнавать. Прошел месяц с момента подачи документов. Оказывается, мой паспорт был готов уже через неделю. В помещении темно.
– У вас вчера было отключение света по всему Крыму.
– Но можно же предусмотреть какое-то освещение. Фонари резервные установить. Тут еще на меня люди из очереди начали ругаться, указывая на то, что у них грудные дети. Но я настояла, что получить паспорт я имею право вне очереди. Так же пришлось настаивать на возврате справки о виде на жительство, – вдруг придется доказывать, на каком основании я жила в Севастополе столько лет.
В конце я задала вопрос о том, почему же они не сообщили сразу же, что мой паспорт готов. На это получила ответ, что они ничего не знают, им не объясняют, как действовать. На этом основании она не может мне ничего ответить. Лицо у нее было перекошенное от неудовольствия.
– Может быть, человек просто устал? Ведь нагрузка-то на них бешеная.
– А зачем она тогда обещала, что позвонит? Вы считаете, что я придираюсь?
– Нет. Это Ваше право. Вы же сами сказали, что я, как журналист, должен быть немного провокатором в беседе.
– Теперь можно поговорить о переписи населения, в которой я принимала участие. Я даже рассказ написала об этом (размещен в блоге Валентины Лесуновой на сайте govp.info – прим. авт.). Там в одном из эпизодов я описываю, как меня взяли в заложники. Я так перепугалась, что даже сейчас, когда вспоминаю, то вздрагиваю. Надо было самой думать, прежде чем заходить к пьяному человеку.
Я прошла 500 адресов с 14 по 25 октября. Украинских патриотов я не встретила. Даже дети обожают Путина.
Мне было легче, чем другим участникам перепеси. Я читала социологию города в нашем архитектурном институте в Екатеринбурге, занималась этой темой в аспирантуре. По мнению мужа Галины Старовойтовой, я была вторым человеком после него, кто так серьезно занимался этой темой. У меня к тому времени было 20 000 готовых анкет. У меня огромный опыт в вопросах переписи.
– Это было в октябре. А к сегодняшнему дню, когда рубль так обвалился, настроение людей не поменялось?
– Я пришла в Российский национальный коммерческий банк. Мне стали рассказывать, что я могу взять кредит под 20%, а я начала возмущаться, что Коломойский нам давал вообще беспроцентные кредиты. Люди слушали меня, потом подошли и начали успокаивать, говорить, что трудности временные – нужно подождать и все наладится. (Улыбается).
– То, что Вы рассказываете, очень серьезно. Это единичный случай или везде так люди реагируют?
– Я часто устраиваю небольшие провокации, чтобы посмотреть на реакцию людей. Я не люблю очереди и иногда искренне, а иногда наигранно возмущаюсь необходимостью стоять в них. Сравниваю с тем, что было во времена Украины. Реакция окружающих всегда одинакова. Люди пытаются меня успокоить и настроить на то, что необходимо подождать. Все обязательно наладится. Я в это тоже верю.
Мы подходили к морю. Это стало понятно по специфическому запаху и ощущению совершенно необъяснимого состояния приближающегося простора. Происходило это почти на физическом уровне. Как будто впереди находится разряженное пространство, в которое тебя влечет неодолимая сила. Описать это состояние сложно. Не зря моряки так скучают по морю. Говорят, что они вживаются в него. Тоскуют без него. А мне кажется, что они просто существуют параллельно с морем. Это становится их естественным состоянием.
– Я сегодня утром выгуливала собаку возле моря. Спросила на всякий случай у солдат, можно ли сегодня пройти по берегу? Там же танкодром, и солдаты все время занимаются. Пропускают только сегодня, а завтра уже сомнительно. Я хотела Вас проводить по берегу. Помните, я Вам показывала то место, откуда сбегал Янукович. Мы тогда пошли по направлению к мемориалу у Форта, а это в обратную сторону.
– Простите, но у меня такой напряженный план работы, что я сегодня не смогу поехать в Казачью бухту.
– В следующий раз прогуляемся.
– На счет следующего раза у меня есть сомнения. Если только какая-нибудь командировка будет, или мы с женой приедем сюда в отпуск. Поездки, подобные этой, отнимают много моральных сил. Постоянно находишься в процессе. Я же умышленно пытаюсь общаться с людьми разных взглядов и убеждений. Разговариваю в транспорте, на улице. Кстати, в коротких разговорах я ни разу не слышал критики в адрес России. Я бы назвал общую тональность блиц опросов сдержанным пониманием ситуации и явным нежеланием возврата к прошлому.
– Никто не жалеет. Это, как развод, другая семья. Необходимо ставить и решать новые задачи. А тут Вы, журналист. Что, да как?
Вы знаете, у меня есть знакомая девочка, она когда-то ходила ко мне в кружок. Недавно приезжала сюда из Одессы. Так у нее герой Ляшко. Но она не растеряла друзей. Осталась вменяемой. Я уверена, что она вернется сюда. Пройдет время и вернется. Дедушка с бабушкой у нее уже приняли Российское гражданство. Дети со временем разберутся во всем.
На берегу моря мы находим удобное кафе. Устраиваемся и продолжаем разговор. Кроме нас за одним из столиков сидят два человека. Зал практически пуст, однако заказанные нами блюда готовятся быстро и с хорошим качеством. Неожиданно мы поменялись на какое-то время ролями. Теперь Валентина решила задать мне вопросы.
– Почему Вы с такой неуверенностью говорите о том, что вряд ли приедете сюда еще раз? Вы думаете, что будет хуже?
– Нет. Я не думаю, что в Крыму и в Севастополе будет критично хуже. Затянуть пояса потуже нам явно придется, как на материке, так и здесь, но все обязательно наладится. Показательными должны стать февраль и март. Тогда мы узнаем о том, будут сняты с нас санкции или их, наоборот, ужесточат. Надо подождать. Хотя резкого улучшения экономического положения я не ожидаю. Просто теперь мы будем вместе, а вместе всегда легче переживать трудности.
– Вчера покупала корм для собаки. Раньше он стоил 100 рублей, а сейчас стал 400 рублей. Но я поискала и нашла за 150 рублей. На месяц хватит. Мне друзья помогают. Одна подруга недавно прислала денег. Другая все допытывалась, когда я получу паспорт, чтобы прислать перевод.
– И это замечательно. Если мы будем друг другу помогать, то будет легче. И на человеческом уровне поддержка необходима.
– Уже есть очень важные подвижки. Украина нам, русскоязычным писателям, не выплачивала гонорары. А тут Россия выпустила роман-газету, где опубликованы рассказы крымских писателей, там был опубликован и мой рассказ. Я впервые получила за него гонорар.
Дело не в гонорарах. Я вообще-то интернет-писательница. Публикуюсь на Проза.ру и на других сайтах.
– Валентина! Я всем моим собеседникам задаю один вопрос: «А что же стало лучше?» Вы что можете сказать по этому поводу?
– Мне нравится состав нашего Заксобрания. Я сдала документы для вступления в «Единую Россию». У нас в Казачьей бухте сдали 50 домов. Правда, возникла проблема со школой. Ее хотели сделать на одно количество, а теперь оказалось, что этого мало. Так что вышла задержка.
При Украине я не имела права заниматься политикой, т. к. оставалась российской гражданкой и могла выбирать только Президента России. Теперь право участвовать в политических процессах у меня появилось.
У меня племянница бизнесом занимается. Во времена Украины ее «крышевала» милиция. Сейчас она все оформляет официально. Она честный порядочный человек и ей не нравилось, как было. Сейчас ей стало спокойнее. Хотя сложности никуда не делись. Большинство людей чувствуют себя комфортней, когда все делается по закону. Скоро все наладится, исчезнут эти очереди и все будет стабильно. Я считаю, что это замечательно. Мы чувствуем уверенность за спиной России.
А вообще у нас другие проблемы. Вот учителям, работникам культуры существенно повысили зарплату. Пенсии существенно повысились. Раньше мне пенсии хватало на полмесяца, а теперь на 25 дней.
– Это с учетом роста цен?
– Да. Мне, конечно, собачка дорого обходится.
Человеку критиковать всегда легче. Я об этом пишу в одном из своих рассказов на Прозе.ру. Разбуди человека ночью, и он найдет, что покритиковать, а вот позитив найти не каждый может.
У нас проблемы одни с Россией, и это уже хорошо. Такая большая страна, и мы вместе будем решать наши проблемы. Нас не забывают. К нам приезжают писатели, артисты. Очень нравятся виртуальные концерты. Им радуются не только старики, но и молодежь. Мы даже хлопаем, как в концертном зале. В последний раз слушали моего любимого композитора Рахманинова.
– Рахманинов и мой любимый композитор. Особенно я люблю слушать вторую часть первого концерта Рахманинова.
– Нас не забывают. Правда, на фоне российском мы выглядим непрофессионалами. Недавно к нам приезжали специалисты питерского института урбанистики. Они признали, что Севастополь сейчас находится на 99 месте в стране по комфорту проживания. Чтобы мы не обольщались своими стартовыми условиями, а работали.
Сейчас приезжают специалисты из России. Но в городе очень сильная проукраинская оппозиция. Эти люди не хотят уезжать из города. И это во благо города.
– А почему они не хотят уезжать из Севастополя?
– Кто же добровольно откажется от жизни в этом городе. Вы его просто не видели. Море, много цветов и деревьев. Какую бы ни создал архитектуру человек, ее все равно не сравнить с природой!
– Вы говорили об оппозиции.
– Вы знаете, некоторых людей запугивают Россией. Есть люди среди писателей. Кто-то не определился. Мой знакомый живет в Киеве и в Севастополе.
– Как же можно было определиться за такой короткий срок. Я думаю, нужно подождать. Люди обустроятся, и все встанет на свои места. Люди подстроятся. Это естественное состояние людей.
– У писателей другие заморочки? Где комфортней жить? Где нет лжи?
– А где нет лжи? В Украине? Где комфортней жить? Где критерии этих оценок? С чем происходит сравнение? Насколько оно корректно? Не определить это за 9 месяцев. Все сложно.
Мы еще какое-то время поговорили о людских суевериях. О Боге. Валентина сказала, что она однозначно не верит в Бога. Я сказал, что я православный и верю. Но меня не оставляла мысль о том, чтобы встретиться с писателем, о котором рассказывала Валентина. Мне очень хотелось из первых уст услышать, что же считает по поводу присоединения Крыма и Севастополя к России этот человек.
По моей просьбе Валентина связалась с ним, и мы договорились, что увидимся утром у меня в гостинице. Валентина пообещала присутствовать при нашем разговоре. Вечером писатель позвонил мне, и мы уточнили время встречи. Но о ней я расскажу в следующей части материала.
(Продолжение следует)
