Хотя, может, и не шести; может, чуть больше. Но незначительно. У этого проекта не задалось с объемами. Да и вообще ни с чем.

«…когда я уходил, было произведено минимум 17 моделей В1 и шесть В2. После этого было выпущено еще около десяти автомобилей», — говорил в 2014 в интервью РБК бывший главный конструктор проекта Игорь Ермилин. Хотя точный тираж выпущенных машин не вспомнит, наверное, никто из причастных к проекту — настолько все было несистемно и неряшливо.

Очень много шоу-бизнеса — с дефиле по Монако, фотосетами на «Поль Рикаре» и салоном на Тверской. Очень мало индустриальности — когда завершена тонкая доводка продукта, проработана номенклатура запчастей, проведена работа с поставщиками и регуляторами; есть сборочная площадка с отлаженными производственными процессами… Но эта история индустриальной так и не стала: красивые фотки, еще более красивые эскизы — и от двух до четырех десятков собранных экземпляров разных моделей разной же степени комплектности.

Собственно, поэтому двух одинаковых «Марусь» вы не найдете ни в одной коллекции — там везде микс и импровизация, в которой кнопки стеклоподъемников от «Гранты» могут сочетаться с электроусилителем Renault, ШРУСами от Nissan и ступицами Ferrari.

Аналогично с двигателями: в разное время под капот «Маруси» примеривали и V6 Renault-Nissan, и 2,8-литровую (тоже «шестерку») Cosworth разной форсировки. А тут… С идентификацией силового агрегата на конкретно этом экземпляре мы с коллегами подвисли: это что-то маленькое, рядное и четырехцилиндровое, чего тут по задумке быть не должно.

Хотя удивляться стоит едва ли: этот экземпляр на Marussia Motors трудился «мулом» — ходячей тестовой лабораторией для разных узлов и агрегатов. После банкротства компании машина ушла в частную коллекцию и долгое время пылилась, пока не попала в руки пышминских музейщиков, которые и довели ее до (будем считать) ездового состояния. «Будем считать», потому что ездит она преимущественно по прямой, зато довольно прытко.

Хотя, если бы проект все-таки вошел в индустриальную плоскость с системным подходом, то могло получиться интересно. Даже со всеми оговорками про паноптикум деталей и общую сырость «мула», виден потенциал. Дизайнерский. Инженерный. Спортивный.

Да что там — даже решение с виртуальной приборной панелью из 2010 было не просто потенциальным и перспективным, а разрывным. На Audi TT что-то подобное появилось только в 2015.

Но все потенциалы сгорели в горниле амбиций, поэтому даже изнутри живой «Маруси» можно рассуждать не столько о том, что получилось в итоге, а все-таки о том, что могло бы, если бы да кабы. (Да, это был бы дедушка.) И могло получиться интересно, но не для всех. Созданная гоночным инженером с прицелом на европейские треки, Marussia выходила очень немейнстримовой.

Что я имею в виду. Вот есть условный Audi R8 V10. Быстрый, громкий, но очень послушный и удобный. В нем едешь — как на Playstation играешь. Высадка-посадка враскоряку, конечно, но под силу даже человеку с артритом. И выглядит R8 как пропуск в трусики — что-то вроде бокала «мартини» на тонкой ножке, с зонтиком, ломтиком лимона и оливочкой сверху.

Marussia же выглядит как инструмент подавления и принуждения. Молот Шао-Кана с острыми зубьями: визуально привлекательный, но крошащий черепа врагов. Я не очень представляю себя в этой машине возле гастрономического театра Якова Можаева (с тремя сменами блюд и десертным «гевюрцем»), но прекрасно представляю на выходе из затяжного третьего на «Сочи Автодроме» с утопленной в пол тапкой.

Собственно, для затяжных и быстрых поворотов тут — углепластиковый кузов на пространственной раме, мотор в базе и пуш-роды от именитой фирмы KW. Недаром у «папы» Marussia в анамнезе спортпрототипы Lada Revolution и «Феникс» — гоночная генеалогия здесь не просто чувствуется, она доминирует и заслоняет собою все. Поэтому я говорю, что дойди B2 до мало-мальской серии, это был бы крайне нетипичный и не мейнстримовый суперкар.

Но ни до какой серии ничего из этого, как мы знаем не дошло, особенно В2-е. Несколько живых В1-х до сих пор бегают по дорогам страны (с Романом Русиновым, например, гонщиком G-Drive Racing), еще несколько неживых доводят до ума в Новосибирске (судя по сообщениям с мест, не очень успешно).

B2 же останется в музее монументальным памятником. Памятником не только самой себе, но и победе суровых индустриальных законов над нескромными амбициями, громкими обещаниями и желанию откусить больше, чем можешь прожевать.

источник: 66.ru