Николай Зубарев, ветеран боевых действий, многодетный отец, собственник большого, недавно построенного дома (на фото), не согласен с политикой городской администрации Верхней Пышмы, приговорившей его коттедж к сносу. Скачать: Постановление Главы ГО №164 с приложением.

 Вместо квартиры – дом

«Я ветеран боевых действий, в 2001 году вернулся из командировки из Чеченской Республики, – рассказывает Николай Зубарев. – Бывший в то время глава администрации Владимир Лешков собрал нас – девятерых ветеранов боевых действий – в администрации и предложил земельные участки под строительство. Часть ребят отказались и предпочли квартиры, а я решил строиться. Мы строили дом на кредитах, брали их много, до сих пор расплачиваемся, и еще три года впереди в долгах. Во всем себе отказывали, ограничивали. Помогать нам было некому, так как родителей у меня нет, у жены – старенькие.

В 2006 году я сдал дом в эксплуатацию. У меня имеется вся документация, как полагается, даже на наружные сети есть документы. Детям, а в то время у нас было два ребенка, выделил доли на землю и доли на дом. В 2013 году родился третий ребенок, теперь мы – многодетная семья. У нас большой дом – 250 квадратных метров, двор, огород, хозяйство: скотина, птица, кошки, собаки. Мы построили настоящее родовое гнездо на долгие десятилетия. Живем в трудах, но ничего и ни у кого не просим».

На фото: Подворье Зубаревых. Справа, сразу за забором, начало строительных работ по возведению 16-этажки

Приговоренные

«В прошлом году ко мне приехали люди из УГМК и сказали, что мы подпадаем под городскую застройку. Они предложил нам две 3-комнатные квартиры, что, конечно же, нас не устроило. Эти люди сказали, что я слишком много прошу и уехали. Но сейчас я буду просить не меньше 30 миллионов – такова цена наших трудов, кредитов, сил и надежд.

В конце июля я приехал из командировки, а возле моего дома, впритык к забору, стоит основательный бетонный забор. Я обратился к строителям и объяснил им, что здесь у меня ворота, скотина и мне нужно подвозить сено, корма. Без споров и разговоров они убрали одну панель и освободили дорогу.

У меня убрали, но оставили в метре от 2-этажного дома по адресу Фрунзе, 14. Забор состоит из бетонных конструкций в несколько тонн весом, и подперт он деревянными палками – если упадет, то человека раздавит. Считаю, что налицо нарушение безопасности – противопожарной, угроза жизни и здоровью».

На приеме в администрации    

«В июле этого года я был на приеме у заместителя главы администрации городского округа Верхняя Пышма по инвестиционной политике и развитию территории Игоря Дурягина и главного архитектора Светланы Кучмаевой. Объясняю им, что я – единственный на этой территории частник, так почему ко мне не пришли в самом начале, на начальной стадии проектирования, не спросили, хочу ли я сноса своего дома, буду ли согласен и на каких условиях? Игорь Дурягин ответил, что он не знал о моем доме и земельном участке.

Архитектор за компьютером кликнул мышкой на мой дом, а там – все мои данные, вплоть до телефона. Что, трудно позвонить и предупредить о сносе? Честное слово, у них нет никакого уважения к народу!

Контроль за строительством, как я понял, осуществляет сам Андрей Козицын, лично, так как недавно он подъехал к домам № 14 и 16 по улице Фрунзе и дал указание своей делегации их расселить. Значит, заинтересованность УГМК есть. А меня-то почему никто не спрашивает, моего мнения?».

Размышления вслух

«У нас государство демократическое, поэтому все должно делаться по закону. Глава города – это представитель власти, закона, но он вместе с администрацией прячется, тихушничает, лишает меня собственности. Я думаю, что налицо – факт коррупции и нарушение конституционных прав россиян, и действия администрации нужно проверить. У любого гастарбайтера прав больше, чем у нас, верхнепышминцев. Я живу на своей земле, и меня свои же и давят. Безобразное отношение к жителям города, нет никакого уважения!

Я всю жизнь проработал на государственной службе – в ОМОН, на государя, так сказать. Стаж работы в этом году – 26 лет. Я законопослушный гражданин. И так понял, что будет психологическое давление со всех сторон. Но мы выдержим. Отстреливаться не будем, но за себя постоим». 

Изначально планировалось снести ветхое и аварийное жилье. Почему сносят частный сектор – непонятно. Я не против развития города и строительства многоэтажных домов. Но соседство моего дома с многоэтажным домом в 10–15 метрах, а высотой – более 60 метров, я считаю небезопасным – это пьянки-гулянки, летящие с этажей «бычки», мусор.

А само строительство? Горе-строители бросают сверху блоки, мусор, пенопласт, арматуру. Технику безопасности не соблюдают – я слежу за ними вот уже несколько лет, и несколько раз заходил к бригадиру и указывал на эти нарушения.

Моей семье удобно на земле, комфортно – центр рядом, вся инфраструктура рядом – и школа для детей, и остановка, и магазины. Все в шаговой доступности, так зачем я полезу в многоэтажный «муравейник», если хочу жить в своем доме?».

По-человечески нужно

«Считаю, что на мою семью началось психологическое давление. Как оказывалось на собственника по улице Лермонтова, что возле «Роспотребнадзора», как оказывалось на собственника на улице Советской, когда строили мост. Меня, частника, не спросили, можно ли на моем личном земельном участке что-либо проектировать и строить, не предупредили, проигнорировали. Так не делается! Считаю, что этим нарушили мои конституционные права.

Я обратился с письмом в прокуратуру о правомерности застройки многоквартирного дома рядом с моим земельным участком и домом, о нарушении застройщиком безопасности жизни и здоровья моей семьи. Намерен обратиться во все инстанции, снизу вверх, включая генерального директора УГМК Андрея Козицына. Проведем независимую экспертизу, оценку дома.    

Но я, еще раз повторюсь, не против развития города, не против строительства, и если уж так все складывается, то готов сесть за стол переговоров и прийти к консенсусу, который устроит обе стороны. Развитию города я не препятствую, но мои условия и требования должны восприниматься и учитываться».

Ангелина СУББОТИНА, фото автора