Вот уже несколько лет борется за свои права собственник садового участка садоводческого некоммерческого товарищества № 1 АО «Уралэлектромедь», которого не стало несколько лет назад. На землях СНТ вместо теплиц и плодовых деревьев выросли многоэтажные высотные дома.

Как все начиналось

Стремительная урбанизация и рост городов есть неизбежный и естественный процесс развития цивилизации. Поэтому современную застройку в центре города садоводы СНТ № 1 восприняли как неизбежность и после недолгих переговоров один за другим продали строительной компании ЗАО АСЦ «Правобережный» принадлежащие им на праве собственности земельные участки. 

С тех пор прошло три года. Территорию прежних садов заняли многоэтажные дома, уже сданные в эксплуатацию, но процесс строительства еще не закончен – он продолжается бурными темпами на огромной, огороженной заборами площади. Там работают башенные краны, слышны крики рабочих, видны искрящиеся ослепительным светом огни сварки. Грузовые машины с утра и до вечера неустанно подвозят строительные материалы – бетон, пенопласт, щебень. Одним словом – стройка.

Но что это? Среди всей суеты, совсем рядом с многометровой стеной строящегося дома, стоит… садовый домик! Рядом притулились укрывшиеся снегом две теплички, на ветру качаются высокие яблони, ягодный кустарник растянулся по периметру железного забора. Прямо над небольшим 2-этажным домиком угрожающе разворачивается стрела башенного крана. Трудно поверить, что это реальная действительность, а не фантастический фотомонтаж лихого дизайнера.

В одиночестве

«Этот земельный участок находится в нашей семье с момента образования сада. Сначала дедушка, потому отец, а сейчас право собственности на землю и жилой дом оформили на меня, – рассказывает собственник оставшегося последнего садового участка СНТ № 1 Анатолий Панов. – Диалоги с застройщиком начались давно, с 2011 года, а с 2013 года стали приходить письма. В первом письме сообщалось, что «Правобережный» выиграл тендер на застройку и предлагает садоводам продать находящиеся в собственности земельные участки.

Озвученная садоводам начальная цена составляла 6 тысяч рублей за сотку. За эту цену практически никто не согласился продать землю. В дальнейшем садоводы – в основном пенсионеры, соглашались продать землю за предложенные застройщиком 30 тысяч за сотку. Потом оставшимся садоводам вынесли предписание о ликвидации СНТ, так как в нашем саду не было пожарного водоема, позже отрезали электричество.

В итоге нас осталось три собственника. Одному предложили 1-комнатную квартиру, и он согласился, и живет здесь же в «Садовом». У второго, а он располагался рядом с моим участком, на садовом участке стоял недавно построенный 2-этажный коттедж площадью около 100 квадратных метров. Собственник не желал уступать свою землю и дом за бесценок. «Правобережный» подал на него в Верхнепышминский суд, затем – в Областной, и дом признали незаконной постройкой и обязали снести постройку за свой счет. После этого застройщик и собственник каким-то образом все же договорились на энную сумму, и участок был продан. 

Я просил за свой приватизированный участок с жилым домом, в котором я прописан, так как другого жилья у меня нет, 1-комнатную квартиру или студию. Я был согласен на любую жилплощадь, даже самую маленькую – потому что мне действительно негде было жить. Но мне говорили – спуститесь с небес на землю.

С тех пор прошло время. Застройщик рядом с моим участком вырыл котлован и на расстоянии одного метра строит… 14-этажный дом».   

Дом жилой, а жить нельзя

В своем доме, хоть он и зарегистрирован как жилой, собственник проживать не может: окна и двери выломаны, электричества нет.

«Все, что можно было вынести – вынесли: мебель, электрооборудование, садовый инвентарь. Даже решетки на окнах унесли! – жалуется Панов. – Хотя садовый участок располагается внутри охраняемой территории строительства. Более того, мой участок огорожен забором: с одной стороны сеточным – мы его с соседом по саду ставили, с других сторон застройщик обнес его забором из оцинкованных металлических листов, оставив для входа калитку.

Охранник стройки пояснил сотрудникам полиции, что мой садовый участок не относится к охраняемой территории, поэтому он не охраняется. И полиция отказалась возбуждать уголовное дело из-за… отсутствия состава преступления. Кража есть – а преступления нет!» – возмущается Анатолий.

Для возмущения у него много поводов. Оставшись в одиночестве, вскоре получил уведомление от застройщика, который предупредил, что территория вокруг огораживается и, если ему необходимо попасть на свой участок, то необходимо заключить сервитут. На платной основе. В ходе переговоров все же пришли к совместному соглашению – вход на территорию стройки садовод будет осуществлять по предъявлению паспорта.

«Но самое страшное, что с высоты поднятых этажей на мой участок падают куски арматуры, кирпичи, строительный мусор и другое. Натянутая сетка не спасает. Там очень опасно! – восклицает садовод. – Вот уже полгода застройщик мне не звонит, не подходит, ничего не предлагает. В одном из ответов Министерства и развития инфраструктуры Свердловской области, куда я сделал очередной запрос, говорится, что Застройщик предоставил пояснения, что «необходимость выкупа садового участка у его нынешнего собственника отсутствует».

Я спрашивал в администрации города и у «Правобережного» – как вы собираетесь сдавать многоэтажный дом с садовым участком по соседству – в метре от дома? Но они сослались на градостроительный кодекс и ответили, что у них все нормально и дом будет принят». 

Входящие – исходящие

Анатолий Панов разводит руками – куда только он ни обращался с жалобами на нарушение безопасности и за восстановлением ущемленных, как он уверен, прав: в прокуратуру, Уполномоченному по правам человека в Свердловской области, в Федеральную службу Государственной регистрации, кадастра и картографии, в Правительство Свердловской области, в МЧС, в Думу и администрацию городского округа Верхняя Пышма и в другие инстанции. 

«Переписка с инстанциями результатов не дает – у меня порядка 40 обращений, и все безрезультатно. На протяжении длительного времени мои заявления находится на контроле в органах исполнительной власти ГО Верхняя Пышма и в органах исполнительной власти Свердловской области. Чиновники сверху перенаправляют мои обращения в нижестоящие инстанции, как правило – в местные, или дают формальные отписки, – горюет собственник. – Вместе с тем до настоящего момента вопрос не решен и сроки его решения не определены. Администрация городского округа Верхняя Пышма и администрация Свердловской области устранились от решения моего вопроса. Считаю подобное отношение к рассмотрению обращений граждан недопустимым, подрывающим авторитет органов исполнительной власти, в особенности на местах.

Далее, прокуратура установила, что по моему адресу – СНТ № 1 АО «Уралэлектромедь», участок № 10 «…ведется строительство многоквартирного дома», но мер прокурорского реагирования они принять не могут – это не в их компетенции.

Также я обращался в инстанции с просьбой проверить законность расположения многоквартирного дома, который находится в непосредственной близости – на расстоянии одного метра – от моего участка. Но все инстанции мне отвечают, что проектная документация прошла экспертизу и никаких нарушений СНиПов и ГОСТов нет.

Что интересно, на мою жалобу о том, что стрела башенного крана нависает над крышей дома и садовым участком, и это очень хорошо видно на фотографиях, которые я делаю периодически, ответили, что жалоба не соответствует действительности и «…движение стрелы крана ограничено».

Так же, зная, что норма отступа домов друг от друга составляет по нормативу не менее 6 метров, я попросил администрацию города проверить норматив. Мне ответили, что «…согласно актуальной съемке территории строительства, проведенной с использованием геодезических приборов, расстояние между границей строительной площадки и участком № 10 в СНТ № 1 составляет 1,773 метра». Как они измеряли, если невооруженным глазом видно, что расстояние от моего забора до стены 14-этажного дома – один метр?! – удивляется Анатолий. – Я допускаю, что мой деревянный дом могут сжечь. Но землю – не сожгут, а это – моя земля. Допускаю, что землю могут изъять для муниципальных нужд. Но, в любом случае, стоимость будет определяться независимой экспертизой, по рыночной стоимости. Сейчас ситуация изменилась, острая потребность в жилье отпала, и теперь я хочу чуть более, чем просил два года назад», – произнес собственник в заключение нашей беседы.

«Что мне делать?»

Просматривая принесенную Анатолием Пановым документацию – письма, ответы, распечатанные ГОСТы и нормативы, старательно рассортированные по электронным папкам в зависимости от даты, остро ощущаешь себя маленьким винтиком в огромной бюрократической машине, перемалывающей судьбы и жизни рядовых обывателей нашей страны, чувствуешь всестороннюю беспомощность и уязвимость.

«Что мне делать?» – вопрошает гражданин, попавший в непростую ситуацию, когда оказались нарушенными его права как собственника, а здоровье и жизнь находятся в опасности. Осознавая реальность, Панов не сдается и упорно продолжает обращаться в инстанции, изучает регламенты и Кодекс. Помня басню из школьной программы «Слон и Моська», для грамотной защиты своих интересов нанял адвоката.

И все же очень хочется, чтобы представители застройщика ЗАО АСЦ «Правобережный» и одинокий садовод сели за стол переговоров и, не прибегая к высоким инстанциям, не вынося конфликт на обширную публику, руководствуясь здравым смыслом и совестью, пришли к единому соглашению, которое бы устроило обе стороны.

Ангелина СУББОТИНА