У Юлии из Верхней Пышмы необычная деятельность – она спасает собак. Что стоит за этой работой? Как стать зоозащитником? И почему нужна культура обращения с братьями меньшими?

Собаки в вольерах оживились, услышав чужие шаги. Даже присутствие хозяйки Юлии не сразу успокоило их. Одни показывали свою службу, другие так реагировали на незнакомца, увы, в их памяти не все встречи с людьми были счастливыми – в кого-то стреляли, кого-то хотели задушить, а кого-то просто выбросили из дома и… из сердца. Здесь у Юли живут и породистые и дворняжки, свои и найденыши. Для всех хозяйка нашла внимание и место.

– Вот здесь мои кавказЫ, – знакомит Юлия со своими питомцами, с любовью делая ударение на последнем слоге. От этого кажется, что они какие-то особенные, а не простые кавказкие овчарки. К слову, они почти с ростом хозяйки, такие большие, громкие и строгие, но при виде ее становятся милыми и послушными. – Ой, нравятся они мне. Люблю их. Это выставочные собаки. Дважды чемпионы России. Работаю с ними уже более 15 лет. За эти годы поняла, что у каждой породы есть своя психика, свои функции.  Овчарки – это служебные, сторожевые. Кавказы, например, они прямые: как думают, так и делают. Азиаты могут сделать по-своему, исподтишка. И это очень интересно познавать.

Здесь у нас сейчас живут одиннадцать собак. Максимально ухаживала за семнадцати собаками на трех участках. Прикипаю сердцем к каждому. И раньше не было такого количества брошенных собак, как сегодня…

В спасение животных втягиваешься. Сначала забирала к себе, искала передержки и платила за это. А потом поняла, что в этом процессе ничего сложного нет. Было бы желание. К тому же у меня есть свой земельный участок. Первым «пришел» старый Стаффорда – его выкинули из дома. Позвонила в знакомый фонд помощи собакам с просьбой его забрать. В итоге оставила у себя. Он стал компаньоном к моему кавказцу. Потом появилась Гера и другие собаки. Все девчонки у нас стерилизованы ни щенков, ни свадеб у нас нет.

– Откуда такая любовь к собакам?

– Становится просто жалко. Сначала поддерживаешь фонды помощи – ищешь деньги, лекарства. Потом уже не можешь не помогать. Предать любовь к животным нельзя.

Легче поймать, забрать, посадить на цепь – зафиксировать, иначе эти мысли о страдающей собаке мне не дадут жить. Там написали в соцсети, тут увидела на улице – проще забрать в безопасное место и решить проблему. И спать спокойно.

– Наверное, это дорого содержать собак, спасать?

– Когда ты этим занимаешься, есть уже знакомые в теме, и есть возможность, например, у них покупать мясо рыбу по хорошей цене. Или нужные лекарства, витамины у кого-то завалялись. Да, уход за собаками стоит денег. Но когда ты в процессе, ты считаешь, что это норма. Нет такого, что жалко денег.

Сегодня у меня 11 собак. Больше я не могу взять физически. Но помогаю – передаю в передержки, пристраиваю. Сейчас сердобольных людей, как я, становится все больше и больше. В начале это психологически страшно: как я приведу большую собаку в квартиру? Но зафиксировать в ванной кошку, собаку, котёнка до поиска передержки это реально. Но люди боятся. А что в этом страшного?

– А вдруг не пристроишь? И рука уже не поднимется выбросить?

– Это уже точка зрения людей, которые не могут, не готовы. Осуждать их нельзя.

– Как вы справляетесь с таким количеством? Волонтеры, может, приходят?

– Сама справляюсь. У девчонок, когда по сорок собак, то там, конечно, нужна помощь. Я такое количество по месту уже не могу себе позволить.

Мне говорили, «ой, надо завести детей, потом не будешь заниматься собаками». Это не правда. Когда есть цель, на все есть время. Меня хорошо поддерживает семья. Муж – первый помощник. У всех, кто занимается спасением, в основном рядом мужья. Если он против, то женщина или не занимается этим, или… разводится. Такова практика по нашей деятельности.

Правда, вот сорваться и уехать куда-нибудь это уже проблема. В таких случаях племянница помогает: ее собаки знают, и она всех знает. Папа всегда на подхвате.

– Как собаки к вам «приходят»?

– Шаня, например, появилась три года назад. Позвонили и сказали, что на улице умирает собака в конвульсиях. Я прилетела на место, к счастью, все было не так. Видимо, спала и дергалась. В машине у меня всегда есть поводки, ошейники и корм. Сделала петлю-поводок, но собака в машину не идёт, не могу ее засунуть. Помогли люди: привели ее пешком. Ее никто не искал в итоге. Мне кажется, что в неё стреляли. Шумы не любит, боится сильно.

Тигру привязали к столбу у моего дома и ушли. И записка, мол, «знаю, вы помогаете собакам, она бегала, и я привезла к вам».

Веню забрала еще щенком с сестрой и двумя братьями. Сестру сразу пристроили. Веню  привезла к девушке, она тоже занималась пристроем. Но он сбежал. Я, беременная и так запереживала за него, что пошла искать. Думала или найду, или с ума сойду. Я же растила его с возраста щенка. Возле участка с пристроем кричу, зову его. И представляете, он вышел ко мне. В охапку схватила и привезла его домой. Поняла, что пристраиваться не будет.

Фима первая реагирует на чужих. У кавказов охранные функции, вот она и старается. А еще она негласный вожак стаи. Бывает такие ночи, то животные рядом ходят, то люди. Глядя на неё другие тоже лают. Порой приходится запирать в сарай, чтобы не шумела.

Как-то пристраивала и выхаживала 12 новорожденных щенков. Их нам подкинули в ящике из-под фруктов.

Забирала из Соколовки семью с щенками из двух пометов. Часть пристроена, часть до сих пор на передержке.

– Сейчас в местных группах в соцсети много объявлений о находках животных.

– Осень – самая страшная пора. Рядом со мной много садов. Выкидываются кошки, собаки – таков конец дачной жизни. Люди берут на сезон поиграться. А сколько собак потом умирает на цепи в садах. Есть категория людей, которые считают это нормой. Закрывают кошек в холодном доме довить мышек. Они там замерзают и гибнут. Девчонки у нас дома такие открывали, спасали. У меня есть и кошачья передержка у знакомых. Поэтому мимо кошачьей беды тоже не могу пройти мимо.

Знаю адреса, где едят собак и это для них норма. Они об этом спокойно говорят. И там знают, если не досчитаюсь своих животных, то прибегу сразу к ним.

Есть надежда на новый закон о защите животных. Он хороший, главное, чтобы исполнялся.

– С кем легче работать: с простыми дворняжками или породистыми?

– Выбрасывают всех: маламутов, лабрадоров, овчарок, хаски, кавказов, азиатов. Очень много. Мне кажется, что людям без разницы кого выбрасывать. Нужна культура обращения с животными в нашем обществе. Надо воспитывать ответственность у людей.

Если собака правильно воспитана, то с ними проблем в основном нет. Главное, чтобы иерархия не нарушалась. Люди чаще всего отказываются от собак из-за неправильного воспитания. Если психика у животного не нарушена, то перевоспитать можно.

Я никогда не делаю разделения ни в питании, ни в воспитании, ни в содержании. Хороший корм даю, есть и мясо, и рыба морская, и курица. Мои не едят жирное и соленое. Их питание – это их здоровье. Чем лучше кормишь собаку, тем меньше будет с ней проблем. Зимой еда должна быть покалорийнее.

– Сколько собак пристроили?

– Не считала. Честно. Но отслеживаю судьбу у всех. Заключаю с новым хозяином договор о содержании животного, об ответственном обращении с паспортными данными, с указанием адреса, с пропиской. Кто спокойно идёт на этот договор, он уже отдаёт себе отчёт в своих действиях. Я звоню периодически, узнаю, как дела.

Но бывают разные новости. Последняя новость: пристроила Хмеля в Реж. Она перепрыгнула два с половиной метра забор и ушла. Скорее всего, попала к живодерам, хотя они это отрицают. Это была трагедия для всех. Ну, бывает такое.

Новым хозяевам с моего пристроя всегда говорю, чтобы звонили при непонятной ситуации. Я помогу с ветеринаром. Не нужна стала? Не выбрасывайте, я решу, сама заберу обратно. Это же моя собака. Страшнее, когда хозяева не берут трубку или меняют номер телефона, или переезжают, и ты не знаешь, что сейчас с собакой.

– Многие считают животных игрушками…

– Нужна пропаганда правильного воспитания и ухода за животными. Есть случаи, когда убили, выкинули, усыпили, а есть люди, которые издеваются. Мне как-то дети позвонили и говорят, что дяденька чёрную кошку об столб ударил и ушёл. Когда приехала на место, понятно, что она уже была мертвая. И это все на глазах у детей. Или стреляют в животных. И это норма жизни для кого-то. Но есть и такие примеры. В Верхнем Дуброво все деревней лечили собаку, покалеченную их же земляком, встали на ее защиту. С виновником провели большую работу. Вот такие примеры дают надежду, что есть человеческое еще в людях.

Видела, как на Верхнепышминском рынке у входа торговали шкурой собак.  Вы не поймете, проходя мимо, а я вижу. 

– Как пристраиваете своих?

– Пристраиваю через газеты, интернет. Много неадекватных звонят. Но есть вопросы, по которым их можно легко вычислить. Какой смысл вкладывать в собак душу, силы и потом кому попало их отдать? Много было историй с зверскими передержками. Некоторые открывают их, чтобы заработать и не знают всех тонкостей.

Любая передержка платная. Государственных приютов нет. Если собака попала в пункт кратковременного содержания, то вариантов не много – или она выйдет стерилизованной и с биркой, или не выйдет живой.

Людей любящих животных много. Есть фонды, которые имеют узкую специализацию, например, занимаются только спинальниками, инвалидами. Кто-то по породам. Они знают условия, потребности. Они порой делают невозможное. Есть люди, которые последнее отдают, не вкладывая в себя. Вкладываются в животных. Это не фанатики, просто так получается. Я себе лучше не куплю что-то, но спасу животное. Мне от этого лучше. Миру от этого лучше.

Если к тебе выходит нуждающееся в помощи животное, ты не пройдёшь мимо. Совесть замучает потом жить. Кто ко мне идёт в руки, тех и спасаю. Это не удовлетворение тщеславия, это спокойствие. Хорошо пристроила – сама хорошо живу. Пока полгода не пройдет с пристроя – дикие переживания. Проходит время, и ты успокаиваешься. Я горой за своих собак. Мне не нужно огласки публичной, может и помощи от людей не надо, тихо делаю, что могу и что в силах.

Айгуль Сабирова, фото автора