«Ради детей пойду на все!», – говорит верхнепышминка Елена Фаршатова – мама тройняшек. Но возможное тройное счастье для этой красивой и хрупкой женщины обернулось тройными проблемами уже в роддоме.

– В мои 28 лет беременность была долгожданной и планируемой. В 9 недель стало понятно, что я сразу стану трижды мамой, – рассказывает Елена. – И со стороны мужа и с моей в роду были двойняшки. Но я все равно не была морально готова: был шок. В том числе и у родственников.

Так как планировали и готовились к беременности в ОММ Екатеринбурга, то и рожать пришлось там же. Хоть и видела в своих мечтах идеальные роды, но что-то пошло не так… За несколько дней до истечения 30 недель начались преждевременные процессы. В планах было кесарево, и в реальности получилось еще и экстренное. Дети родились недоношенные. Мальчишки весили 1450 и 1430 г, а девочка – 690 граммов. Мое мнение – многоплодную беременность в ОММ тогда еще недостаточно хорошо могли наблюдать.

У каждого ребенка были проблемы по здоровью. В полгода никто не ползал, не сидел, а в 11 месяцев им всем дали… инвалидность. История не терпит согласательного наклонения. Но материнское сердце все время возвращается в те дни. Когда пришло понимание серьезности диагнозов, мы стали записываться на прием в ОММ в институт детской клиники. Лишь в семь месяцев попали туда в стационар. За две недели Рома и Даша начали переворачиваться, ползать на животе – прогресс был налицо, произошел толчок развития, а вот организм Паши не среагировал на лечение. Но у него и диагноз был посерьезнее – он родился третьим и был «тяжелее» старших: ДЦП, гидроцефалия, из-за которой росла голова и причиняла ему сильные боли. Для лечения назначали серьезные препараты: во-первых, к ним нужно привыкать, а во-вторых, с них надо тяжело сходить. Но результат был.

С детьми активно ездили на различные реабилитации, лечились, восстанавливались. У Даши из-за недоношенности, которая ярко проявлялась и в физическом плане, но мы смогли это пройти, и в итоге в четыре года инвалидность сняли. У Ромы было пограничное состояние по ДЦП. Сейчас уже все в легкой форме. Интересно, что несмотря на то, что дочка родилась с критическим весом, она сразу была лучше по показаниям – это подчеркивали и врачи. Паша пошел в четыре года после операций и бесконечных реабилитаций. Но до сих пор он не ходит, как мы: на улице нужна поддержка, да и по ровным поверхностям передвигаться ему тяжело.

А еще, будучи в стационаре, мы пережили переезд. ОММ через десять дней после моих родов закрыли на ремонт, и нам с детьми пришлось переезжать в кювезах с аппаратами в областную больницу. Переезд был непростой – они еще не могли удерживать и тепло и себя.

Через несколько дней мальчиков перевели в кровать с инкубатора, и они начали прибавлять в весе. Вскоре их выписали, а с Дашей мы остались. Пришлось маме со свекровью побыть мамой для мальчишек. И когда дочка набрала заветные 900 граммов, нас выписали.

На днях детям исполнится 9 лет. Они ученики школы им. Мартиросяна – закончили второй класс. Ребята в учебе хорошо друг друга поддерживают. Мое материнское сердце радуется этому. Даша и Рома уже более самостоятельнее. Вместе помогают Паше – делают домашки, объясняют пройденное. Как-то Паше пришлось полгода после операции находиться на домашнем обучении. Переживала, что отстанет от программы. Но ничего, нагнал своих одноклассников.

– С чем труднее было смириться: с холодностью общества, что проблемы со здоровьем не закончатся, что всю жизнь нужно будет посвятить детям?

– Тут есть все! Взять хотя бы посещение детской поликлиники. Приходится брать талоны, ждать, как все, часами, когда детям-инвалидам физически и эмоционально тяжело пребывать в поликлинике. В очереди я не акцентирую, что мои ребята с проблемами, – каждому не скажешь, что это ребенок-инвалид и, мол, пропустите нас без очереди. К сожалению, нет и табличек, позволяющих определенным категориям детей проходить без очереди. А еще было бы лучше, если бы у нас были специальные педиатры для таких детей. Ну, а пока хожу в поликлинику и стараюсь просто не нервничать.

– Как решается финансовый вопрос по лечению детей?

– Мы обращаемся в благотворительные фонды, есть отзывчивые люди. Помогают всем миром. Сначала вела сборы через соцсети. Потом тяжело стало, и времени не хватало. Тут либо внимание на такую деятельность, либо на детей.

– Как вы приняли информацию об инвалидности детей?

– Тяжело было смириться с нездоровьем. Но мне сказали, что они перспективные. Взяла себя в руки. Да и потом пошел отклик на лечение. В 4 года, когда Паша пошел, это было чудом, потому что в такой исход никто не верил. В будущем инвалидность можно будет снять, но все равно группа какая-нибудь все-таки останется.

– Наверное, все равно вы себя спрашиваете, что стало толчком к такому исходу по здоровью детей?

– От этой мысли, конечно, не избавиться. Паше в 8 месяцев, когда мы попали в ОММ, сделали рентген шейного отдела позвоночника. И у него выявили грубый подвывих первого и второго шейного позвонка. Как сказали специалисты, это родовая травма. Но если объективно, то дети и без этого собрали кучу диагнозов. Основной – недоношенность.

– Чем вы занимаетесь с целью реабилитации?

– Раньше мы хватались за все: и за иголки, и за традиционную и нетрадиционную медицину. Сейчас для себя оставили ЛФК и хороший массаж раз в полгода у профессионалов. В повседневной жизни повторяю с детьми все, что делают специалисты. Например, переняла основы ЛФК. В мечтах и планах Пашу научить стоять на ногах.

– Как дети учатся в школе?

– Сложно им учиться – диагнозы дают о себе знать. Самое тяжелое для них – русский язык. Но они стараются, и это заметно.

– Какую помощь от государства получаете?

– Как многодетная семья получили земельный участок в поселке Кирпичном. Приняли участок без всякой инфраструктуры. Как осилим строительство – еще даже не знаю… От государства, как инвалиды, получаем пенсию. По бесплатному направлению ездили в центр Бонум. Впоследствии приобрели хронический бронхит – два года маялись, ставили уже астму. Вот такую закономерность выявили – на второй день всегда заболевали. Стали ездить в специализированные центры. Там результат лучше – что в Екатеринбурге, что в Пензе, что в Челябинске. Честно скажу, что есть между ними разница, и мы готовы ради нее ждать ответа от благотворительных центров. Да и результат после платного лечения дольше сохраняется. Еще был эффект после государственных санаториев, но туда сложно попасть. Мы были всего лишь один раз – в 2016 году. От фонда социального страхования нам должны давать раз в году. Но по факту не так.

– Не чувствуете себя оторванными от общества?

– В моем окружении есть семьи с такими же проблемами. Мы общаемся и онлайн, и в жизни. В этом году нам сделали прекрасную праздничную программу на Новый год. Наши активисты нашли отзывчивых земляков: фотографа, кондитера, собственника студии. Нас было семей десять с детьми. Мы отметили праздник, посидели, пообщались, дети поиграли. Это уход от повседневности, быта, мы оторвались от нашей привычной жизни.

– Думаете о будущем детей?

– Долгосрочных планов не строю, конечно, хочу видеть их перспективными, с хорошей профессией. Уже сейчас у детей можно заметить их способности. Даша хорошо рисует, у нее нестандартное мышление. К тому же ее очень хвалит педагог по физкультуре.

Роме нравится заниматься мелкой моторикой. Любит лепить картины из пластилина. Паша активно изучает мир насекомых, любит играть машинками на управлении. Ему еще математика легче дается, чем всем остальным.

– Устаете?

– Сейчас полегче, нет ежедневной школы, хотя мы продолжаем быть в учебном процессе – читаем каждый день, делаем летние домашние задания. Я не предъявляю детям высоких требований. Даже мелкие результаты нас радуют. На днях увидела, как Рома сфотографировал на телефон свою оценку по русскому языку – первую пятерку. Значит, и ему самому важен успех, а не только мне.

– Чему научили вас дети?

– Я сейчас совершенно другой человек! Раньше не могла даже за себя постоять, а сейчас у меня такие силы: ради детей и выскажусь, и сделаю, и выбью. Дверь с ноги не открываю, конечно, но готова взять любые вершины. А раньше было стыдно или неудобно просить. Сейчас ради них пойду на все!

Айгуль САБИРОВА, фото из архива семьи