В конце года минувшего ушел из жизни выдающийся советский и российский художник, живописец, монументалист, график Миша Шаевич Брусиловский. Своими воспоминаниями о старшем товарище поделился известный верхнепышминский художник Сергей Григорьев (Сережа Пикассо)

В разговоре с Сергеем Григорьевым, состоявшемся через несколько дней после похорон знаменитого уральского художника Миши Брусиловского, я допустил бестактность. Сказал, что он постарел за эти дни. Сергей не отреагировал на мое заявление, но встрепенулся и согласился, когда я, пытаясь исправиться, уточнил, что, скорее, он повзрослел. Удивительно зрелому мужчине (он походит к своему 60-летию) говорить о взрослении, но именно данное определение устроило в итоге нас обоих. Так, по крайней мере, мне показалось.

Справка 

Миша Шаевич Брусиловский (7 мая 1931 — 3 ноября 2016) — советский и российский художник, живописец, монументалист, график. Член Союза художников России.

В 1959 году окончил Ленинградский институт живописи, ваяния и зодчества, по распределению попал в Свердловск. Работы художника находятся в престижных коллекциях России, Европы, США и регулярно выставляются на русских торгах крупнейших аукционов. Миша Брусиловский — заслуженный художник Российской Федерации, почетный член Российской академии художеств, Почетный гражданин Свердловской области.

Утрата

Вспоминая Мишу Шаевича Брусиловского Сергей Григорьев употребляет такие высокие слова и выражения, как «пророк», «гуру», «мне было позволено судьбой», «мне посчастливилось». Говорит с осторожностью, как будто боится потревожить мастера, которого уже нет на свете, но он все равно незримо присутствует в жизни Сергея. Мой собеседник не просто скорбит, он по-человечески тоскует. Нотки печали прорываются даже тогда, когда он пытается вспоминать веселые истории, связанные с совместными поездками в деревню Волыны, где у Брусиловского была скромная, не по масштабу и заслугам личности, дача.

«Наша комсомольско-молодежная бригада осиротела», – делится Сергей с болью, легко читаемой во взгляде. На предположение о том, что комсомол мало ассоциируется с образом Миши Шаевича, получаю в ответ небольшую историю о том, почему Сергей стал употреблять именно это обозначение триумвирата Виталий Волович, Миша Брусиловский, Сергей Григорьев.

Художники Миша Брусиловский, Виталий Волович и Сергей Григорьев в деревне Волыны на даче у Миши Шаевича

Однажды Сергею предложили участвовать в выставке молодых художников и сообщили, что с некоторых пор возраст участников не ограничен. Вот он и посоветовал своим старшим товарищам принять участие в той выставке. А для продолжения каламбура назвал всех троих той самой бригадой.

Если учесть, что с Мишей Шаевичем он познакомился чуть менее десяти лет назад, – мастер подошел к Сергею на персональной выставке, приуроченной к пятидесятилетию верхнепышминского художника, – то выходит, что его именитым коллегам было тогда не менее чем по 75 лет. Вообще, по признанию Сергея, их «бригада» умела проводить редкие часы свободного времени в подобных ролевых каламбурах.

Все это происходило только в рамках дозволенного конкретной ситуацией. Сергей постоянно подчеркивает, что в отношениях со своими выдающимися товарищами принимал как должное высоту планки, достигнутой коллегами по творчеству. Сергей без стеснения и кокетства называет их мэтрами. При этом вспоминая, что Миша Шаевич однажды пошутил, что он не мэтр, а лишь полмэтра.

Умение в шутливой форме реагировать на ситуацию, спокойное доброжелательное отношение к людям, мудрость и одновременно доступность в общении – вот те качества, которые Сергей часто подчеркивал в своих воспоминаниях о Мише Шаевиче.

Несколько лет назад у Брусиловского диагностировали онкологию. Но и тогда он не опустил руки, продолжая трудиться и бороться с болезнью. В качестве последней цели в своей жизни выдающийся художник поставил завершение работы над картиной «Император Николай Второй». Своей цели Миша Шаевич достиг, работу завершил, но, к великому сожалению почитателей его таланта, картина оказалась венцом творчества выдающегося художника и не менее выдающейся личности.

В среде людей искусства конкуренция бывает жесче, чем в бизнесе. Присутствует и зависть, и желание доказать свою уникальность, превосходство или продемонстрировать значимость. И подобное положение вполне логично и даже во многом идет на пользу творческому процессу. По словам Сергея, и Виталий Михайлович Волович, и Миша Шаевич Брусиловский смогли подняться до высочайшего уровня, когда думать о мирской суете становится излишним. Они как истинные мудрецы находятся выше всего этого. Их удел нести людям свой взгляд, предлагать решения, которые доступны и одновременно скрыты в их творчестве.

Чтобы понять и принять их произведения, обычному человеку приходится поработать своим мыслительным аппаратом, проявить незаурядные внутренние качества, приобрести специальные знания. Но какое же можно испытать наслаждение, когда начнешь понимать язык мастера, когда тебе откроется нечто, от чего ты был так далек. Произведения уровня Воловича и Брусиловского не имеют линейного кода. Они многогранны, и поэтому почти каждый человек может проникнуть в какую-то свою тайну.

Встречу с Сергеем Григорьевым мы завершили договоренностью посетить выставку Миши Шаевича. Как ни прискорбно, посмертную.

Музей изобразительных искусств

Наша поездка на выставку работ Миши Шаевича Брусиловского сопровождалась целым рядом необычных явлений. Небывалый для ноября мороз – минус 33 градуса. Непривычная картина полностью покрытой льдом реки Исети между улицами Ленина и Малышева. Удивительный вид сидящих на льду уток, словно из сказки про Серую Шейку. Совершенно зеленые деревья, как будто искусственно замороженные в попытке сохранить свой летний наряд еще на долгие зимние месяцы. Казалось, что сама природа пытается протестовать против человеческих потерь.

В залы с картинами Миши Брусиловского Сергей вводит меня, как в храм. При этом отходит в сторону и оставляет одного. Первое произведение оказывается мне знакомо. Картина «1918-й год», написанная совместно двумя выдающимися художниками Мишей Брусиловским и Геннадием Мосиным. Историю ее создания и того, какую роль она сыграла в судьбе Миши Шаевича, я читал. Поэтому моя адаптация к месту сосредоточения большого числа произведений художника прошла более гладко, чем можно было ожидать.

Сергей Григорьев у картины Мишы Брусиловского "Поцелуй Иуды" 

Впрочем, уровень потрясения все равно зашкаливал. Для обычного человека, не обладающего специальными познаниями в искусстве, подобная нагрузка сродни удару молнии. Поэтому невольно ищу Сергея и приглашаю его на выручку. Сергей откликается на мой призыв и дает комментарии к одной, второй, третьей картине. Его профессиональные знания и уровень знакомства с произведениями Миши Брусиловского позволяют задавать нужный вектор для собственного восприятия всего увиденного.

Организаторы выставки, словно оценивая запредельные перегрузки посетителей, расположили картины таким образом, что они чередуются отдельными сериями. Руку помощи протягивает и сам автор. Он успел написать много произведений, проникнутых самоиронией. Часть картин вызывает не только изумление, но и улыбку. Получается делать паузы для психологической разгрузки, чтобы перейти к очередному шедевру, приковывающему не только взгляд, но поглощающего человека полностью.

Чтобы выйти из-под гипноза очередного произведения, приходится прилагать громадные усилия. Благо чувствую за собой плечо Сергея. Ближе к завершению экскурсии вопросов почти не задаю. Мой сопровождающий лишь подсказывает мне тот или иной библейский сюжет, по мотивам которого написана картина. Ощущаю не только пробел в знаниях этой области, но и желание восполнить его.

После нескольких часов путешествия в новый для меня мир (по-другому не могу назвать то действо, в которое удалось погрузиться), готовимся к выходу на улицу. Предлагаю Сергею на выбор сфотографироваться у одной из картин Миши Шаевича. Сергей выбирает «Поцелуй Иуды». Глядя в объектив, понимаю почему. На картине в правом углу видны два персонажа, явно напоминающие образы самого художника и его большого друга Виталия Воловича. Даже в этой ситуации Сергею захотелось быть ближе к своим дорогим мэтрам.

На выходе из музея нас ждет еще один сюрприз. За плотинкой на фоне голубого неба стоят высотные здания, окутанные потоками пара. Первое впечатление такое, будто мы видим картину катастрофы 11 сентября в Нью-Йорке.

Невольно на ум приходит аналогия со смертью художника. Смерть вообще не может быть своевременной. Она всегда лишает человека возможности реализовать весь свой потенциал. Судя по влиянию произведений Миши Шаевича Брусиловского на окружающих людей, его потенциал явно не мог оказаться исчерпанным до конца. Он обязательно бы одарил нас своими новыми открытиями. Но жизнь, как и история, не имеет сослагательного наклонения. Случилось то, что случилось.

Нам всем посчастливилось уже в том, что художник оставил бесценное наследие людям – свои уникальные произведения:

Алексей ГЕРАСИМОВ (Ильин), фото автора, из архива Сергея Григорьева и Е1.ru