В поисковом отряде «Лиза Алерт» газете «Час Пик» рассказали о том, как нашли в лесу тело врача Дмитрия Аввакумова. Известный в Верхней Пышме травматолог-ортопед вышел с работы, из центральной городской больницы, днем 15 ноября. Мужчину зафиксировали камеры наружного видеонаблюдения. Больше его никто не видел живым.

Обнаружили врача 23 ноября около 17 часов в лесу. Тело 40-летнего верхнепышминца находилось возле карьера в районе 12 километра. «Да, найден, погиб. О причинах без результатов судебно-медицинской экспертизы рано говорить. Нашли наши ребята, группа со старшим Юрием. Количество человек, участвовавших в поисках, сложно подсчитать. Много было коллег, знакомых, друзей, родственников Дмитрия Аввакумова. На место поиска косвенным образом указывали записи видеокамер. А вообще, скорее, у координатора Олеси чутье какое-то сработало», – пояснила нам информационный организатор поискового отряда «Лиза Алерт» Екатерина Тарасенко. Детали она уточнять не стала.

По информации источника «Час Пик», рядом с телом Аввакумова был пакет с таблетками и бутылочка со спиртосодержащей жидкостью. Делом занялся следственный комитет. «По факту смерти начата доследственная проверка», – сообщил «Часу Пик» старший помощник руководителя Следственного комитета России по Свердловской области Александр Шульга.

О том, сколько людей ежедневно пропадают в Свердловской области, куда они исчезают и сколько из них находят погибшими, мы поговорили с инфоргом отряда «Лиза Алерт» Екатериной Тарасенко. Она работает в волонтерской организации пять лет:

– Екатерина, сколько человек в день пропадают на Среднем Урале?

– В среднем мы получаем от двух до пяти обращений в день.

– Кто чаще всего теряется и где?

– Как правило, это пожилые люди с болезнью Альцгеймера (среди симптомов – потеря памяти и дезориентация в пространстве. – Прим. ред.). Теряются в зависимости от сезона: летом – в лесу, когда идут за грибами и ягодами, а зимой – в городе. На улице холодно, а человек может в любую сторону пойти. Альцгеймер страшен тем, что воспоминания, вплоть до детского возраста, в сознании вымещают реальность. Человек может пребывать в полной уверенности, что он живет там, где жил в детстве, например, и туда патологически стремиться. Поэтому, прежде всего мы разговариваем с родственниками, узнаем все подробности у них.

Есть у нас один «рецидивист», например, пожилой мужчина из Екатеринбурга. Он упорно двигается по челябинскому тракту, туда, где когда-то жил. И когда он пропадает, мы его каждый раз находим идущим по этому тракту.

– Каким образом ищете пропавших?

– В лесу идет прочес территории – группы разбиваются на квадраты, работают на отклик. В городе работает автономная группа. Сначала собираем информацию, где может находиться человек. Это больше работа в соцсетях, оклейка ориентировками, стараемся использовать все возможности. Потом прочесываются точки-привязки.

– Через какое время прекращают поиски?

– Поиски не прекращаются, пока человек не найден. Они просто переходят в другую стадию, в инфопоиск. Первые три дня считаются самыми критичными – в течение этого времени идут самые активные поиски.

– Бывают криминальные случаи? Похищение людей, например?

– Криминальными случаями, когда человека посадили в машину и увезти, мы не занимаемся. Это дело полиции. Не отрабатываем мы и тех людей, кто по своему желанию собрал вещи и ушел. Уходят в секты, например. Это уже не наше дело.

– С теми, кого нашли, связываетесь после?

– Иногда они сами нам звонят, рассказывают, как дела. Интересно узнать.

– Сколько находите погибшими?

– На конец октября к нам поступило около 500 заявок, из них 400 человек найдены живыми, 50 не найдены, остальные найдены погибшими. Примерно 10 процентов.

– Есть у вас в отряде какие-то приметы, чтобы поиски были удачными?

– Нет, поисковики – народ не суеверный.

– А к помощи экстрасенсов прибегаете?

– Наоборот, просим их не мешать нам. Как показывает опыт, ни один экстрасенс еще ни разу не приехал и не помог найти человека. Они говорят, например: «Вижу его – рядом дерево и вода» – у нас по всей России такие места. Если мы будем работать по таким ориентирам, просто потратим на это время. Экстрасенсы пиарятся на пропавших людях, пытаются заработать – выманить у родственников деньги за информацию, и все. Я наткнулась однажды на форум экстрасенсов – любопытно было почитать версии, куда пропал человек. Ровно противоположные мнения. Один пишет: «Чувствую холод, он мертв», другой: «Жив, тепло идет». Смешно, честное слово.

– Сколько человек в составе свердловского отряда «Лиза Алерт»?

– Костяк отряда – 20 человек. Постоянных участников – старших поисковых групп, ребят, которые прошли обучение и имеют опыт, – около 70 человек. Это такая банда. Они ведут поиски, контролируют группу волонтеров с момента выезда до момента возвращения домой.

– Много желающих собирается на поиски?

– По-разному. Если пропадают дети, бывает, и до тысячи человек собирается.

– Есть какие-то критерии отбора среди волонтеров?

– Старше 18 лет и трезвое состояние – это жесткие требования. Всех остальных берем. Просим одеваться по погоде. Часто на поиски с нами отправляются родственники пропавших.

– Кто финансирует «Лизу Алерт»?

– Никто. У нас нет ни одного счета. Это объединение добровольцев, мы не получаем за это зарплату. Иногда нам помогают коммерческие организации купить технику – компьютеры, средства связи.

– Самый запоминающийся случай с найденным человеком из вашей практики?

– Больше всего запоминаются дети. Пятилетний Дима Песков. Этого мальчика нашли в прошлом году в лесу. Он пять дней там провел. Громкий случай был, все СМИ писали. Нашли живым.

– Желаем, чтобы все ваши поиски заканчивались словами «Найден. Жив!».

– Спасибо, это самое лучшее пожелание

Наталья МИХАЛЕВА

История поисково-спасательного отряда «Лиза Алерт»: 13 сентября 2010 года группа из пятисот стихийно собравшихся добровольцев искала в подмосковном Орехово-Зуево пропавших пятилетнюю Лизу Фомкину и ее тетю. Тело девочки нашли через 10 дней, тети – днем ранее, обе скончались от переохлаждения. Участвовавшие в поисках волонтеры решили создать отряд по поиску пропавших без вести. Он получил название «Лиза Алерт»: в честь погибшей девочки Лизы и англ. alert – «сигнал тревоги». Позже такие отряды начали появляться в других российских регионах.