Весна 1993 года в Среднеуральске наступила как обычно. Зима сдала свои позиции, отдав весне новую, жизнерадостную обстановку: запели весенние птицы, на деревьях стали набухать почки, весело засветило солнце. В общем, люди города встречали природное обновление с распростертой душой. В таких радостных нотках она им и запомнилась.

А вот сотрудникам милиции она запомнилась по-другому. В конце апреля в дневное время на пустыре напротив техникума метрологии прохожими была обнаружена страшная находка: расчлененные останки человека, которые находились в двух мешках из-под картофеля. Их внимание привлекло то, что свора собак таскает по пустырю два уже разорванных мешка с содержимым внутри. Собаки что-то вытаскивали из мешков и дрались за это что-то. Присмотревшись, прохожие увидели нечто похожее на человеческие части тела. Они поняли, что в мешках находится что-то необычное, отогнали собак и сообщили в милицию.

Первоначально, на место выехала дежурная машина с помощником оперативного дежурного по отделению милиции. На месте информация подтвердилась. По рации поступило сообщение: в мешках предположительно человеческие останки.

Тут срочно была сформирована следственно-оперативная группа, в состав которой вошли: представители Верхней Пышмы – следователь прокуратуры, судмедэксперт, эксперт-криминалист; Среднеуральское отделение милиции представили – начальник милиции города майор милиции Олег Ивановича Сусоров, я – его заместитель по оперативной работе – майор милиции Александр Владимирович Астафьев и старший оперуполномоченный уголовного розыска Владимир Васильевич Квасов.

Доехали быстро: улица Ленина, улица Кирова, и вот мы на месте. По дороге каждый думал о своем, но вместе надеялись, что лучше бы информация не подтвердилась. Хотя, с расчлененными трупами нам уже работать доводилось.

На месте происшествия была обнаружена ужасающая картина. «Подснежниками» являлись два картофельных мешка, содержимое которых собаки растаскали в разные стороны. А содержимым были человеческие руки, ноги, туловище и голова. Собаки не успели все это растащить далеко, поэтому человек вроде-как был в полном комплекте. Милицейским сообществом части некогда человека были собраны в одно место. Опознать в них конкретного человека было невозможно. Но, среди них выделялась голова: на ней была рыжая кудрявая шевелюра. А это уже что-то. Как-никак, а особая примета. Следователь прокуратуры, судмедэксперт и эксперт-криминалист занялись своей привычной работой по осмотру места происшествия. А вот работой по установлению трупа принялись среднеуральские сотрудники. А иначе и не должно быть, труп обнаружен на территории Среднеуральска, значит, основную работу по установлению трупа и раскрытию преступления должны проводить среднеуральские сыщики. Таков закон территориальности. С этим не поспоришь.

Всем было понятно, что тут усматриваются явные признаки убийства. А расчленение и утилизация – это уже признаки сокрытия.

Когда осмотр происшествия был проведен полностью, а место зафотографировано, пышминские представители уехали к себе, не забыв напомнить о скорейшем раскрытии преступления, а среднеуральские сотрудники остались сами с собой. Они понимали, что никто за них работать не будет, поэтому нужно, засучив рукава, приняться за работу по раскрытию преступления. Иначе высокостоящее начальство замучит проверками, докладами, отчетами.

В отделении милиции Олег Иванович собрал оперов и участковых и приступил к привычному для таких случаев совещанию.

Олег Иванович к этому моменту возглавлял отделение милиции шесть лет, повидал всякого, был и руководителем службы ГАИ и службы участковых инспекторов, поработал и в уголовном розыске. В общем, и милицейскую службу знал досконально, и хорошо представлял в ней свое место. Человек крепкого телосложения и недюжинной физической силы. Как-то на спор он поднял одной рукой одновременно пять стульев за переднюю ножку. Этот рекорд так никто и не побил. Его и уважали, и просто побаивались. Он мог при всех кого-то похвалить, а мог и при всех задать крепкого словечка. Но это кому как: первым за хорошую работу, а вторым за исполнение обязанностей спустя рукава. Но в общем, у него в коллективе Среднеуральской милиции авторитет был крепкий. Побольше бы таких начальников. Он и работу любил, отдавая ей всю душу, и заботился о бытовых условиях для подчиненных сотрудников.

– Прошу всем отнестись к раскрытию данного преступления серьезно, – начал совещание Сусоров. На лицо явное убийство. Сотрудникам уголовного розыска начать работу по установлению личности убитого. Для этого проверить учеты о без вести пропавших лицах, составить и разослать ориентировки с приметами убитого, ориентировать доверенных лиц. Астафьеву составить план работы по раскрытию убийства, наметить версии и представить мне на утверждение. Участковым инспекторам провести поквартирный обход близлежащих домов по улицам Бахтеева и Кирова с целью установления возможных свидетелей и очевидцев. Переговорить с работниками ЖКХ о возможных пропавших жильцах. Меня держать в курсе дела. Обо всех изменениях мне докладывать лично.

Все разошлись выполнять поставленную задачу.

Я готовил план раскрытия преступления, вдруг в мой кабинет заходит Володя Квасов. Худощавый брюнет с вьющимися волосами, недавний выпускник Хабаровской высшей школы милиции, он внешне как бы и создан для службы уголовного розыска: живой, шустрый, рассудительный. И образование профильное получил, а теперь и определенного опыта набрался. Обращается ко мне:

– Саша, голова с рыжей шевелюрой мне очень напоминает Славку Филимонцева.

– А когда ты его видел в последний раз? – спросил я.

– Примерно осенью прошлого года видел, а вот ни зимой, ни весной не встречал.

– Хорошо, нужно это проверить, я тоже думаю, что похож.

Наш Среднеуральск город небольшой. Я за свои 10 лет работы в уголовном розыске знал весь под учетный элемент города практически наизусть, Володя тоже отработал в этой службе 7-8 лет. В преступной среде мы разбирались уверенно. Но вот Филимонцев в свои 25 лет у нас на учете не состоял, потому как не был судим. Но эта личность нам была известна. Он был холост. Проживал по улице Набережной. Длительное время нигде не работал. Злоупотреблял спиртными напитками. Вел паразитический образ жизни. Жил за счет случайных знакомых и выпивох, предоставляя свою квартиру для бесконечных попоек. Общался с лицами, судимыми за преступления. Вот по этим причинам он и был нам знаком. В общем, представлял для нас оперативный интерес. Его старший брат Борис, многократно судимый, жил и работал где-то на Северах, в Среднеуральске бывал редко, но была информация, что он от кого-то скрывается, где-то что-то натворил. А что? Неизвестно. Вот такая темная история. Вот такая мутная семейка.

Время было уже позднее, поэтому основную работу решили отложить до утра. С новыми силами работать будет веселее.

Следующий день нам принес небольшое облегчение. С утра в паспортном столе подняли форму номер один (Ф-1), и точно: Филимонцев похож на обнаруженный труп. Проверили по месту жительства. Квартира закрыта. Никто в ней не проживает. Со слов соседей Филимонцев отсутствует по месту жительства с прошлого года. Где он? Никто не знает.

По учетам без вести пропавших он не значился. Вот так номер!? Человек пропал, а его и в розыск никто не объявил. Вероятно, и объявить-то было некому. Родственников рядом нет. А знакомым он – «до лампочки».

Потихоньку пазлы стали складываться. Первое дело сделали – труп установили.

Ближе к обеду позвонил судмедэксперт Коротеев Александр Михайлович:

– Труп криминальный. Смерть наступила от удара тупым предметом по голове.

Но теперь возникли вопросы. Кто убил Филимонцева? За что? Почему так бессердечно выкинул на помойку? И почему расчленил?

Вот вопросы, на которые нужно было ответить.

Работа в данном направлении продолжалась.

Подключили всех: доверенных лиц, работников паспортных столов, работников ЖКХ, комендантов общежитий, общественность. В общем, пытались найти любую информацию, которая способствовала бы раскрытию убийства. Славка, он хоть и вел антиобщественный образ жизни, но он же человек, он не скотина, не отъявленный отморозок, поэтому мы работали с чувством «добить» это дело во что бы то ни стало до конца, и найти истинного убийцу. Убийцу, который все еще ходит на свободе, а не сидит в тюрьме. Затаился где-то среди жителей Среднеуральска, а может Верхней Пышмы, а может соседних поселков. А нам необходимо было его найти, вычислить, расковырять среди тысяч жителей города, а может деревень. Во что бы то ни стало необходимо было реализовать знаменитое утверждение Глеба Жеглова: «Вор должен сидеть в тюрьме», а тут не просто вор, тут убийца.

Мы работали, не жалея себя, установили его знакомых и малознакомых, перелопатили весь преступный элемент. Проверяли их всеми дозволенными путями и методами.

И вот, после непродолжительных, но упорных поисков, счастье нам улыбнулось. Сотрудниками уголовного розыска был установлен житель одного из домов по улице Бахтеева, который дал интересную информацию: примерно пол-года назад поздно вечером он гулял с собакой во дворе. Времени было за полночь. В это время он заметил, как житель нового дома дважды увозил на велосипеде какие-то мешки из-пол картошки, наполненные внутри. Возил в сторону пустыря. Часто оглядывался, как будто что-то ворует. Это ему показалось подозрительным. Но самое главное, он узнал велосипедиста и сообщил, что тот проживает во втором подъезде, обрисовал приметы.

Такая информация нам показалась очень заманчивой, мимо нее мы просто не могли пройти. Подобную информацию мы проверяем в первую очередь. Нас заинтересовали совпадения: дом недалеко от места обнаружения трупа, мешки из-под картошки, ночное перемещение, пустырь. Тут нужно заниматься плотно. Это возможная зацепка в распутывании застаревшего клубка.

Работа по проверке данной информации началась незамедлительно. Мы с Володей зашли в паспортный стол ЖКО, установили всех жильцов нужного нам подъезда. Пошли туда, встретились и поговорили со старшей по подъезду. Пожилая женщина нам подробно обрисовала каждого жильца. И вот, ура! Нужный нам клиент проживал здесь на третьем этаже. И приметы совпадали, и ездил на велосипеде. Вот он собственной персоной: Галкин.

От соседей узнали, что Галкин проживает с женой и двумя несовершеннолетними детьми. Злоупотребляет спиртными напитками. В пьяном виде часто устраивает скандалы. В такие моменты жена уходит с детьми к своей маме – от греха подальше.

Опросив соседей и, набрав необходимый административный материал, мы позвонили в квартиру нашего клиента. И, вот удача – он оказался дома. Лишний раз за ним ни бегать, ни искать. Вот он искомый персонаж.

Перед нами стоял небольшого роста мужичок, в возрасте 30-35 лет, среднего телосложения, в трикотажных штанах с вытянутыми коленями, с нечесаными волосами. Заспанные глаза и выхлоп изо рта выдавали его вчерашнее занятие.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте, – ответил он.

– Кто здесь проживает?

– Я, – ответил он.

– С кем?

– С женой и детьми.

– А где они?

– Не знаю, – последовал ответ.

Дальше с ним не было смысла разговаривать. Мы поняли, что опять после пьянки был скандал, и жена с детьми, вероятно, снова ушла к матери.

Мы сгребли его и доставили в отделение милиции. По дороге он попытался «прощупать» ситуацию, спросив:

– А за что вы меня забираете?

– Сам знаешь за что. Не догадываешься? – ответили мы.

Больше он вопросов не задавал. Как нам показалось, слегка сник. А может ему было некомфортно с похмелья. А может быть он просто не хотел с нами разговаривать. Да кто его знает. Ведь не залезешь же ему в душу.

Но, залезть все же придется. Предстоит тяжелый и долгий разговор. О чем разговор? Знаем мы и догадывается он. Предстоит психологическая борьба. «Расколется» сразу или нам еще нервы помотает? Мы не знали. Он был не судим, а такая категория жуликов либо сразу раскалывается, либо уходит в глухую защиту и нужно долго искать ключик к его душе. Порой такое противостояние длится сутками и неделями. Примеров много.

Но, вернемся к реалиям.

В кабинете я, Квасов и он – Галкин, предполагаемый убийца.

– Галкин, – начал я, – мы, сам понимаешь, не просто так тебя доставили в милицию. Нам доподлинно известно, что ты совершил тяжкое преступление. Это мы знаем и это ты знаешь. Все зависит от того как ты будешь себя вести. От этого будет зависеть твой срок. А срок ты получишь. Уж больно много наследил.

– Нам бы хотелось, чтобы ты сам добровольно рассказал об этом, – продолжил допрос Володя.

– Так в чем я виноват? Я ничего не делал, – попытался защититься Галкин.

– Как не делал. А кто это сделал? Может прекратишь упираться и очистишь душу. Ведь легче будет, – продолжал Володя.

Галкин, видя, что с ним разговаривают с какими-то загадками, не стремился к откровенному разговору.

Тогда я решил ударить тяжелыми аргументами:

– Галкин, ты ведь давно ждешь милицию. Ждешь: когда же за тобой придут? Давно мучаешься и трясешься от страха. Еще раз предлагаю самому все рассказать. Рассказать о своем собутыльнике с рыжей головой. Рассказать, как с ним бухал. Рассказать, как ты его убивал и как вывез на велосипеде. И как выбросил практически на помойку. Расскажи, и тебе легче станет, – давил я, пытаясь переломить его надломленную душонку.

Снова подключился Квасов:

– Мы ведь знаем, что это ты убил Славку. У нас есть очевидцы. Нам известно, как ты прятал труп, да и улики найдем у тебя в квартире. Поэтому тебе есть смысл чистосердечно признаться. Суд это учтет. Срок будет минимальный. Да и мы можем тебе посодействовать: оформим явку с повинной.

Все это подействовало на Галкина. Он сник. Руки затряслись. Он попросил закурить.

– Разговор будет? – уточнил я.

– Да, – только и смог ответить он, – буду говорить. На явку согласен.

На этом наше противостояние закончилось. Мы выполнили свою задачу: установили личность трупа и отдали останки объявившимся родственникам для захоронения; нашли убийцу, который дал признательные показания. Задача же злодея состояла уменьшить срок своего наказания, отыскивая смягчающие обстоятельства. Но в целом, справедливость восторжествовала.

Но вернемся к чистосердечному признанию. Что же случилось между ними? По какой причине он отправил собутыльника в мир иной?

А рассказ был вот такой. Из него складывалось и судебное обвинение:

– Славку Филимонцева я знаю год-полтора. Познакомились с ним около винного магазина. Друзьями не были, выпивали несколько раз. В тот день, а это было полгода назад, мы так же случайно встретились у магазина для ветеранов. Это около моего дома. Купили две бутылки «Портвейна». Пошли ко мне домой. Я в это время проживал один. С женой поскандалили, она забрала детей и ушла к матери. У меня дома стали пить вино. Не хватило. Еще купили бутылку. Снова пили. Потом я уснул. Сколько спал, не помню. Наверное, был уже вечер. Проснулся и вижу такую картину: Славка стоит на диване и снимает со стены ковер. Я разозлился и сказал: «Что ты делаешь? Это же не твой ковер».

Он ответил: «Тебе жалко, что ли. Давай продадим и еще купим вина». Это меня еще больше разозлило, ничего себе, в чужой квартире хозяйничает. Я схватил в прихожей молоток, который попался мне под руку, подбежал к нему, сказав: «Прекрати крысятничать». Он махнул рукой и продолжил отрывать ковер от стены. Увидев такое хамское поведение, я наотмашь стукнул его молотком по голове. Он упал на пол и затих. Я подумал: «Пусть проспится», и сам тоже уснул на диване. Сколько я спал, не помню. Может час, может два, а может три часа. Проснулся. Смотрю: он все еще валяется на полу. Я пнул его, хотелось еще разок разобраться с ним. Но… тут мне показалось, что он лежит в какой-то неестественной позе лицом вниз. Да еще и не отреагировал на мой пинок. «Тут что-то непонятно», – подумал я. Нагнулся, пошевелил его и… обмер. Славка не подавал признаков жизни, я проверил дыхание – нет дыхания, да и тело стало холодным. Пошевелил еще раз – а он уже окоченел. Мне стало страшно. Убежал на кухню. Не хотелось на него смотреть. А голову уже сверлила мысль: «Убил. Точно убил. Что делать? Куда девать труп? Возможно домой придет жена с детьми или кто-нибудь из знакомых. А тут такое». Вспомнилась картина с ковром и удар молотком. Хотелось завыть и убежать из дома. Достал из заначки бутылку водки. Выпил полстакана. Начал думать: что делать дальше? Немного опомнившись, решил, как стемнеет унесу и выброшу на пустырь напротив техникума метрологии, там высокая трава и место непроходимое. Потом снова подумал: а как же я его унесу, это же человек, а не кролик какой-то или поросенок, ростом чуть выше меня. Люди могут увидеть, нести надо мимо пятиэтажных домов. Опять сидел в раздумьях. Потом придумал: дома есть топор и мешки из-под картошки. Разрублю по частям и в мешках увезу туда, куда решил.

На улице уже стемнело. Я решил: «Пора». Достал топор. Славку вытащил в прихожую, раздел до гола. Под него подстелил мешок. Начал рубить. Было страшно. Но страх о том, что об этом узнают, пересилил. Я отрубил руки. Пошел на кухню и выпил стакан водки. Потом вернулся, отрубил ноги и голову. Снова пошел на кухню. Снова выпил водку. Вернулся. Наспех скидал части тела в два мешка и завязал. Пошел перевести дух.

Во времени я уже от страха не ориентировался. Выглянул в подъезд: тишина. После этого сделал две поездки на велосипеде и оба мешка выкинул на пустырь недалеко от тропинки. Прятать основательно не было желания. Подумал: «Увез из квартиры, и уже хорошо». Главное, как мне показалось, меня никто и не увидел. Дома вымыл полы.

Все эти полгода жил в постоянной тревоге, что меня найдут. Когда вы пришли за мной, я сразу понял, что вы все узнали.

Вот такое запутанное дело нам пришлось раскрывать. Я думаю, никакого убийства и не было бы, если бы не беспробудное пьянство наших «героев», тунеядство и жажда наживы.

Вскоре состоялся суд над новоявленным убийцей. Он учел все смягчающие и отягчающие обстоятельства совершенного, и назначил наказание в виде 6-ти лет лишения свободы.

Александр АСТАФЬЕВ